Без права на эмоции

− Когда погибла первая команда, я замещал фон Герцена здесь во время его отъезда. Пришла анонимная информация о том, что в городе орудует российская диверсионная группа. Причем анонимка пришла сразу всем руководящим офицерам СС, поэтому что-то предотвратить я просто не смог. Группа погибла. Затем пришла еще одна, спустя полтора месяца, и снова пришлось на то время, когда фон Герцен был в отъезде и я исполнял его обязанности. Но в этот раз я уже сделал по-другому. Всю операцию я взял на себя и в ней участвовали только наши люди. Ночью ребят переправили на наш объект, где они проходят переподготовку на разведчиков под контролем Аркадия Сергеевича, в Москву мы это доложили только сейчас, когда все по предателю встало на свои места. Выговор получим за это, конечно, но мы знали, что доносит кто-то оттуда и подай мы информацию о том, что ребята живы, выудить информатора мы уже не смогли бы.

− А кого же тогда расстреляли?

− У немцев всегда есть кто-то в тюрьме, кого можно расстрелять, − нахмурившись сказал мужчина.

− Боже мой! – закрыв глаза проговорила я. – А как погиб Димка?

− С его группой было все иначе. По ней не было донесения, поскольку он, скорее всего, операцию готовил лично и все сведения по ней шли прямиком через него. Группа просто нарвалась на патруль, который в тот день перед отправкой боеприпасов шел дополнительно. Их окружили, но ребята сдаваться живыми не собирались. Димка пытался вместе с одним еще парнем прикрыть остальных, но долго они не продержались. Остальных взяли, я ничем не смог им помочь, − опустив глаза проговорил Валдис, доставая и закуривая сигарету.

− А почему вы все списали на фон Герцена? – недоумевая спросила я.

− Он любитель славы и орденов. Я попросил об одолжении взамен на то, что я отдам все почести поимки ему. Он давно мечтал о повышении, что даже не особо вникал в то, что касалось таких скорых расстрелов в его отсутствие. А за четыре якобы расстрелянные им группы он взлетел теперь туда, куда так стремился, − усмехнулся мужчина, грустно прищурив глаза.

− А что же вы у него попросили взамен?

− Мне нужен перевод на западный фронт. Одобрение, подписанное Гитлером, уже пришло, теперь только за малым дело осталось. У меня будет самое важное задание и если я его выполню, то смогу вернуться в Москву.

− Скажите, а вы подозревали то, что резидент предатель?

− Да, мы его давно пасли. Но доказательств не было и подозрения наверх мы не докладывали, поскольку мне строго настрого было запрещено ввязываться во все, чего не мог делать немецкий офицер. Это мы уже с Аркадием Сергеевичем от себя, так сказать, ввязались в это дело, не желая, чтобы парни наши гибли. И, кроме того, мы не знали, кто сверху сливал информацию. Но сегодня все встало на свои места. – устало сказал Валдис. − Наши с вами задания шли обособленно друг от друга и операции не должны были пересечься. Я должен был быть в Варшаве, но фон Герцену я понадобился здесь и мою поездку отменили, а в последний момент от англичан пришел приказ устранить Миллер как угрозу, завербовав ее или убив. Судьба, я бы так это назвал, − проговорил Валдис, окинув меня взглядом.

− Судьба, − застонав ответила я пытаясь унять подкатывающие рыдания к горлу. − Как он так мог?! – сама себе проговорила я, пытаясь понять, как могла так ошибаться в Андрее.

− Дочка, - усмехнулся Аркадий Сергеевич. – Жив твой Андрей.

− Это шутка такая? – испуганно спросила я.

− Нет, не шутка. Валдис отдал приказ убрать резидента, Жанну и поляков. Андрей жив. Я дал ему возможность попрощаться с той женщиной. Он позже приедет, − ответил Аркадий Сергеевич.

− Почему вы мне не сказали?! Я едва не умерла! – воскликнула я, обращаясь к Валдису.

− Я ждал Аркадия Сергеевича. Без него я не имел права открывать тебе то, что я агент под прикрытием. Он должен был сам это сделать, получив на это разрешение из Москвы.

− А как все то, что Андрей говорил в доме? Это не правда? Или что это было? – поежившись спросила я.

− Когда ты мне сказала, что не Миллер и все рассказала, мне стало ясно, о ком говорил мне резидент как-то, когда просил у меня помощи в продвижении по службе в обмен на ценного заложника. Он не знал, что я русский агент, я же был в курсе того, что он наш человек. Поэтому я с ним и поддерживал тесные дружеские отношения. Когда я вас оставил в доме и поехал в кабаре Лёли, поскольку там была назначена встреча с ним, он мне все выложил. Я попросил встречу с Андреем, якобы для того, чтобы быть уверенным в том, что тот говорит правду. Когда резидент привез меня и оставил один на один с ним, я сказал Андрею чтобы он соглашался на все и как можно дольше тянул время. Мне нужна была вся составляющая команды резидента. Я сам едва пришел в себя, когда увидел, что там находится, как я понял, некогда любимая женщина Андрея. Он тебя очень любит, Оля. Он в тот момент такой выбор сделал, что сомневаться в его чувствах просто грех. Если бы он выбрал Жанну, то мы бы с тобой сейчас здесь не сидели, − сказал устало Валдис.

− А как он вам доверился? – нахмурилась я.