Без права на мечту

– Долго еще митинг продлится? Холодновато стоять, – для натуральности я зябко поежилась.

– Кто его знает, – пожала плечами Анна. – Как Ильич сигнал подаст, так и разойдемся. Вы-то можете хоть сейчас домой отправляться. Никто вас силком не держит.

– Да говорили из мэрии кто-то приехать должен, – повторила я фразу Толяна. – Послушать охота, что власти скажут.

– Тогда до зимы ждать придется, – засмеялась Анна. – Правда, не могу утверждать, до какой именно зимы. Может, в этом году, может, в следующем. А может, и вовсе никто не явится!

– Да как же, обещали ведь! – воскликнула я.

– Местные власти нам много чего обещают, – все так же весело проговорила Анна и, взглянув в сторону Ильича, добавила: – Все, конец спектакля. По домам пошли.

Я с интересом посмотрела на митингующих. Они неспешным шагом направились к припаркованной у обочины «Газели». Подходя к машине, сдавали транспаранты и плакаты водителю и молча расходились каждый в свою сторону. Митинг закончился. На удивление тихо и незаметно.

Я поискала глазами Анну. Она стояла около Ивана Ильича и что-то горячо ему доказывала. Иван Ильич вяло отбивался и все время искал кого-то глазами. От «Газели» к ним спешил Димыч. Дойдя до Ивана Ильича, он что-то резко сказал Анне, та плюнула на землю и направилась к пешеходному переходу. Когда Анна уже перешла дорогу, я догнала ее.

– Не вышло разговора по душам? – сочувственно произнесла я.

– Вам-то что за дело? – грубо оборвала меня Анна.

– Может, зайдем в кафе? Погреемся, – не обращая внимания на грубый тон, предложила я. – Я угощаю!

Неожиданно Анна согласилась. Подходящее кафе отыскалось тут же, за углом. Усевшись за столик подальше от входа, я предложила Анне выбрать блюда по вкусу. Анна заказала салат, сок и кусок фирменного шоколадного торта. Я заказала кофе и слойку.

Пока ожидали заказ, познакомились. Анна рассказала, что работает лаборанткой в детской поликлинике. В «Обществе» состоит уже больше десяти лет. Пришла туда, едва окончив школу. Да так и осталась. Оказалось, что у Анны дома целый зоопарк. Две собаки: доберман и дворняга. Три беспородные кошки, морская свинка, волнистые попугайчики, белая крыса, домашний кролик. Центральное же место в этом зоопарке занимает мини-пиг по кличке «Фиксик». Всех своих питомцев Анна приобрела в «Обществе». Надоест хозяину возиться со своим четвероногим другом, положит он его в картонную коробку и подбросит к дверям конторы. Анна подберет и домой отнесет.

– Тяжело, наверное, справляться с такой прорвой живности. Вы бы раздавали их, что ли, – посоветовала я.

– А кто возьмет-то? Вот вы, например, приютите у себя карликового поросенка?

– Я бы с радостью, да у меня свой зоопарк, – солгала я. – А вот Женя, помнится, мечтала завести поросеночка.

Я сделала вид, что только что вспомнила о нашей общей знакомой.

– Женьке родители запретят, – выдала Анна. – Они у нее снобы, каких свет не видывал. Вот если бы эта свинья королевских кровей была. Или хотя бы медалисткой какой. Тогда в доме Добровольских ей отдельную комнату выделили бы.

– Что, был опыт общения с Жениными родственниками?

– Да. Женя тогда была увлечена идеями нашего движения. И к одному из митингов предложила изготовить плакаты убойного содержания. Как говорила сама Женька: «Чтоб до печенок пробрало». Ильич, понятное дело, такие плакаты не одобрил бы. Вот Женька и позвала нас к себе домой. Молодежь вся откликнулась. И я с ними увязалась. Сама не знаю почему. Наверное, Женька умеет людей вдохновлять. Нам тогда всем казалось, что, если хотим чего-то добиться, нужно действовать решительно. Сидели у Женьки, как подпольщики, транспаранты пилили.

Анна замолчала, вспоминая события того дня.

– Митинг-то удачно прошел? – вырвала я ее из потока воспоминаний.

– Лучше вам этого не знать, – покачала головой Анна. – Это был самый ужасный митинг за все десять лет моего членства в обществе. Для Женьки, кстати, он был последним.

– Расскажете? – попросила я.