Без прощального письма

Доротея не пришла пить кофе в «Лаврик», потому что ее боссу стало плохо и пришлось вызывать «Скорую». Сердце прихватило. А спрашивается, почему? А потому что: лишний вес, гиподинамия, бумажная работа, Интернет, кофе и булочки с кремом. А ведь Моте всего-навсего сорок пять! Даже сорок три. Матвею Ильичу то есть. Босса увезли, и все как-то завертелось: Доротея осталась за старшую, надо было срочно заканчивать отчет за полгода, а там еще и конь не валялся, так как босс любит работать по ночам – еще одна вредная холостяцкая привычка, – и пары ночей ему за глаза хватает; а ей нужно настроиться на нужную волну, неторопливо просмотреть статистику отделов, подсчитать предварительные результаты и набросать тезисы и вообще хорошенько подумать, рассматривая прохожих в окно кабинета… По-хорошему тут и недели не хватит. А ночью Доротея обычно сидит в соцсетях – а как же! Тоже холостяцкая привычка. Пока рассмотрит всех котиков, гигантские тыквы, патиссоны и георгины, а также предложения познакомиться поближе и оценит претендентов – должна же быть у человека личная жизнь, – уже не до отчета. Словом, замоталась Доротея и не перезвонила Илоне, а потому ничего не знала о страшных событиях в ее доме.

Илона сама позвонила Доротее – так не терпелось поделиться впечатлениями от случившегося – и пригласила на ужин.

– Ага, ладно, – сразу приняла приглашение Доротея. – У нас тут такое творится… Ты себе не представляешь! Нашего Мотю увезла «Скорая», и теперь все на мне. Совсем замоталась!

– Это ерунда, – сказала Илона. – Вот у меня…

– Предынфаркт, по-твоему, ерунда? – обиделась за Мотю Доротея.

– У меня кое-что похуже, – перебила Илона. – Даже еще хуже!

– Знаю, Владик сбежал. Ты говорила.

– Если бы! Еще хуже!

– Что-то еще случилось?

– Случилось, – горько сказала Илона. – Еще. Приходи, расскажу.

– Мону брать?

Доротея и Мона живут в соседних домах.

– Бери, – не сразу ответила Илона. – Все равно узнает. Пусть приходит.

– А что все-таки случилось? – Доротея умирала от любопытства.

– Не телефонный разговор. Вечером узнаешь.

– Страшное?

– Страшное.

Доротея хихикнула.

– Люблю страшилки! Вино купить?

– Купи коньяк.

– Неужели так серьезно? – Доротею наконец проняло. – Мона коньяк не пьет.

– Серьезнее не бывает. В восемь. Не пьет коньяк, значит, будет пить чай.

…Они пришли в восемь. Сгорая от нетерпения и любопытства, с сияющими глазками.

– Что случилось? – с ходу спросила Доротея.

– Когда свадьба? – бестактно влезла Мона.

– Какая свадьба! – Доротея пихнула ее локтем. – Совсем? Я же говорила, что…

– Владика больше нет, – сказала Илона, чтобы предотвратить долгие объяснения.

– Умер? – ахнула Мона и повернулась к Доротее: – Ты не говорила!

– Не умер, а просто мы расстались, – скорбно уточнила Илона. – И я не собираюсь это обсуждать.

– Но почему?

Мона была потрясена. Как уже упоминалось ранее, все касающееся отношений мужчины и женщины живо ее интересовало.

– Потому. И хватит об этом!

– А что у тебя еще случилось? – перевела разговор Доротея. – Ты сказала, что-то страшное…

– Не просто страшное, а тихий ужас! Позавчера прихожу я домой, а дверь открыта…

– Ограбили! – снова встряла Мона.

– Хуже! Мертвый человек!

– Мертвый человек? В каком смысле? – не поняла Доротея.

– В прямом. В гостиной около серванта лежал мертвый человек. Мужчина.

– Владик? – догадалась Мона. – Но ты же сказала…

– Нет! Чужой, я никогда его не видела.

– Сердечный приступ? – предположила подруга.

– Убитый! – повысила голос Илона.

– Как… убитый?

– Господи! Элементарно! Я пришла домой, дверь была не заперта, а на полу в гостиной лежал убитый мужчина! Что тут непонятного?

– В смысле труп? – уточнила еще раз Доротея.

– О господи! Да! В смысле труп. Повторить еще раз? И рядом разбитый лев на шаре.

– Какой лев?

– Мраморный! Орудие убийства.

– Его убили львом? – поразилась Мона.

– Ну!

– Незнакомого мужчину? – переспросила Мона. – А откуда у него ключ? Ты дала ключ незнакомому мужчине?

– Никому я ключ не давала! – закричала Илона. – Я не знаю, как он открыл дверь, наверное, я утром забыла запереть.

– Может, это друг Владика? Или… нет! Знаю! Владик передумал, вернулся и застал грабителя! Они стали драться, и Владик нечаянно его убил. А потом испугался и удрал. Надо было вызвать полицию.

Доротея закатила глаза, а Илона стала мысленно считать до десяти.

– Полиция была, – досчитав, сказала Илона. – Приезжал майор Мельник…

– Молодой? – заинтересовалась Доротея.

– Не очень. Может, сорок или больше. С меня сняли отпечатки пальцев. Без кольца, между прочим. В смысле, майор был без кольца.

Мона ахнула и закрыла рот рукой.

– Ты что, подозреваемая? – удивилась Доротея.

– Конечно, подозреваемая! – уверенно заявила Мона. – Труп в доме! Что тут можно подумать? Что бы ты подумала на их месте? Поверила, что он пришел сам?

– На льве должны быть отпечатки пальцев, – заметила Доротея.

– На нем отпечатки Илоны, а свои убийца стер. Сейчас никто не оставляет отпечатков, все грамотные.

Илона и Доротея переглянулись. Возражать Моне не хотелось, да и бесполезно. Девушки помолчали.