Без тормозов (СИ)

— Да ну его! Надоест — перестанет. — Я засовываю телефон обратно в карман. — Будет съёмка, я ему ещё раз объясню.

— И тебе его не жалко?

— Жалко? — Я поджимаю губы. — Почему мне должно быть его жалко?

— Тебе нет дела до чувств других людей.

Кажется, в его взгляде есть что-то осуждающее. По крайней мере, мне так кажется. Меня прямо-таки переворачивает. Да что он вообще знает!

— Если они мне безразличны, — сквозь зубы отвечаю я, — то мне нет до них дела. В чём проблема?

— Ни в чём.

— Или, может быть, хочешь, чтобы я ответил на звонок и отправился его «жалеть»? — с усмешкой добавляю я.

Лифт между тем останавливается на нужном этаже, я выскакиваю и сразу же направляюсь к лестнице. Но Сугуру быстро хватает меня за плечи и останавливает, дёргая назад так, что я буквально врезаюсь в него спиной.

— Почему остановил?

— В таком состоянии я тебя никуда не отпущу… — И он опять добавляет насчёт своих обязанностей.

Я скриплю зубами, чтобы смолчать. Такой он меня реально бесит. Почему бы просто не признать, что в этот момент им движет ревность, а вовсе не сознательность? Ведь явно же его наизнанку выворачивает, когда он слышит о моих похождениях. Скажи уже, блин!!! Но шофёр ничего не говорит, просто ждёт, когда я остыну немного, и тогда убирает руки с моих плеч. Похоже, самое время мне забраться обратно в мою скорлупу. Я отпрыгиваю от него и, прищурившись, интересуюсь:

— Ну, и долго мы тут стоять будем?

Сугуру показывает большим пальцем направо. Его квартира угловая, и пока мы проходим мимо прочих, я замечаю, что его дверь отличается от остальных: на ней нет таблички с фамилией. Странно, почему? Я тыкаю пальцем в пустое место и поворачиваюсь к мужчине:

— Где?

Сугуру делает пространный жест. Хотя… Он ведь здесь не живёт.

— Входи. — Он открывает дверь и включает свет.

Я с любопытством заглядываю внутрь. Надо же, тут даже гэнкан есть, чтобы снимать обувь!

— Можешь не разуваться, — добавляет Сугуру, но я непременно хочу это сделать.

Этот ритуал, типичный для простых японцев, я провожу впервые. У нас дома ничего подобного нет, там всё в европейском стиле, и моя обувь обычно валяется возле двери или под кроватью, пока горничные её не подберут. А если про отца говорить, то пафоса в нём столько, что он даже на традиционные мероприятия приходит в европейской одежде, чем напоминает первых европеизированных аристократов прошлой эпохи, которые ни во что не ставили простых людей и курили фимиам заграничным повадкам. Очень странная манера, когда большинство даже очень богатых людей наоборот старается выглядеть как можно ближе к истокам. В этом весь Тораяма.

Разувшись, я подскакиваю и вихрем проношусь по квартире, чтобы составить о ней впечатление. Она состоит из двух комнат, одна ничем не отличается от спален в нашем доме: кровать, шкаф, кресло. Другая же приводит меня в восторг, потому что здесь татами, низкий столик, напольные подушки и встроенный шкаф — комната как будто срисована с энциклопедического описания традиционного японского дома. Я тут же лезу в шкаф, где обнаруживаю футон. Круто! Всё как в самом обычном доме!

— Мицуру? — В комнате появляется Сугуру.

— Расстели! — требую я, показывая пальцем на футон.

— А? — удивляется он.

— Ну! — Я подталкиваю его к шкафу. — Это же футон! Настоящий!

— А… да… — недоумевает он, но выполняет мой приказ.

Думаю, Сугуру не понимает моего восторга. Может быть, дом его родителей вполне традиционен, так что для него такие вещи обычное дело. Когда он расстилает футон, я тут же забираюсь в него и натягиваю до носа одеяло.

— Что ты делаешь? — смеётся Сугуру.

— Необычно, — резюмирую я. — А не холодно спать на полу?

— Ну… — Шофёр садится возле. — Наверное. Но ведь сейчас не зима.

— Хм… — Я переворачиваюсь с одного бока на другой. — Совершенно не так, как на кровати.

— Зато во сне не свалишься, — подмечает Сугуру.

— Что? — удивляюсь я, но, увидев его лицо, восклицаю: — Ты что, во сне с кровати падаешь?!

— Иногда.

Я натягиваю одеяло на лицо, чтобы приглушить смех.

— Эй, эй! — Шофёр наклоняется и отгибает край одеяла. — Это ты сейчас смеёшься?

— Блин, но это же так глупо! Как можно с кровати свалиться? — фыркая через каждое слово, добавляю я.

Сугуру только пожимает плечами.

— Раздень меня, — требую я, откидывая одеяло.

Думаю, сейчас самое время. Раз уж я оказался в постели.

Сугуру не особо удивляется и снимает с меня жилет (из которого валятся презервативы). Свитер я ему снять не даю, показываю пальцем на шорты. Интересно посмотреть на его реакцию, когда он увидит моё бельё. Она довольно забавна. Сугуру хлопает глазами и восклицает:

— Это ещё что?

Я, хихикнув, встаю на колени и верчу бёдрами, демонстрируя кружева:

— С секретом. Смотри…

Эти трусики я купил в секс-шопе. Я видел такие на парнях в порно, очень сексуальные и провоцирующие. Спереди есть шнурки, и если их развязать, то член вывалится. Я, конечно же, шнурки развязываю, а потом встаю на четвереньки, попой к мужчине. Сзади есть разрез, так что ложбинка в открытом доступе, и можно делать что угодно, даже не снимая белья.

— Как тебе? — спрашиваю я, снова вскакивая на колени.