Без ума от тебя

– И вот Кит едет на недельный тренинг в Глостер. Кит носит фитнес-браслет, а он подключен к iPad, который находится дома, мы оба им пользуемся.

– О… боже, – тихо сказала Харриет.

– Ага, – Кэл сделал глоток пива. – Моя невеста возвращается из Глостера. Большой лопух, то есть ваш покорный слуга, интересуется без всякой задней мысли: «А что, тренажерный зал в отеле работает круглосуточно? Здорово».

– Че-е-е-рт! – выдохнула Харриет.

– «Нет, а почему ты спрашиваешь?» – говорит Кит. «У тебя каждую ночь после десяти часов сердечный ритм зашкаливал», – говорю я.

– О господи!

– Все было бы смешно, когда бы не было так грустно. Она смотрит на меня с похоронным видом, а я продолжаю в том духе, де, с такой физической нагрузкой она уверенно идет на золотую медаль. Дай-ка угадаю, говорю я, ты на этих ночных тренажерах упражнялась вместе с парнем по имени Себастиан? Тут она принимается рыдать. Занавес.

У Харриет от потрясения не было слов – одни восклицания. Справедливости ради стоит сказать, что этот пердимонокль мог составить конкуренцию ее собственному казусу, когда она согласилась на предложение Джона, а затем ушла в отказ.

– Еще по пиву, и я продолжу?

Харриет кивнула. Это была история на две банки как минимум.

Кэл вернулся с пивом и плюхнулся на диван рядом с ней.

– На чем я остановился? А, да. Это была ошибка, сдали нервы перед принятием брачных обязательств, пошалила напоследок, а потом буду верна до гробовой доски. Больше такого ни-ни! Пожалуйста, не бросай меня, только не сейчас. Свадьба станет лучшим днем нашей жизни.

– Уф.

– И между прочим, Себ на ней «повернулся», умоляет отменить свадьбу, но она ни за что, потому что Я – Единственный.

Кэл глотнул пива и вздохнул, ковырнув этикетку.

– Вот так-то. Это был момент, когда всякий мало-мальски разумный человек сказал бы: нет уж, давай не будем. Это было написано на стене аршинными буквами, размером с граффити Бэнкси. Она распростерлась на полу и рыдала у моих ног. Покарать за измену было бы с моей стороны проявлением большой жестокости.

Харриет стиснула зубы. Она на себе почувствовала, что Кит обладает странной и мощной харизмой. Она была как тяговый луч для вражеского космического корабля.

– Продолжение этой истории ты знаешь – мы остались вместе. Свадьба была спланирована и оплачена. А знаешь, почему я не отменил ее? Помимо того, что отмена была бы сопряжена с общественным скандалом, а большие деньжищи спущены в трубу, – он вздохнул. – Я хотел одержать верх. Мне так чертовски стыдно за это. Вот за это я ненавижу себя больше всего.

– Одержать верх?

– Себ хотел, чтобы она ушла от меня. Если бы мы расстались, он тотчас возник бы и знал, что это из-за него. Мне нет никаких оправданий, за исключением того, что я был в состоянии шока. С примесью токсичной маскулинности. Я не хотел допустить, чтобы моя свадьба развалилась из-за субъекта в понтовых солнцезащитных очках.

– А в день бракосочетания ты не смог себя заставить?

– О нет. Я бы смог. Эта мысль леденила мне кровь.

Харриет недоуменно наморщила лоб.

– Я стоял в церкви, думая о том, как психологически пережить этот дешевый и нелепый фарс, в котором оказался по причине собственной глупости, слабости и тщеславия. Знаешь, когда хочется сойти с поезда, но дверь уже закрыта, и состав пришел в движение. Вот так оно было. Я очнулся в точке невозврата. Когда тем утром я одевался, меня мутило. И кто, как думаешь, появился в церкви и занял место на скамье? Мистер Трах-Бара-бах собственной персоной – Себастиан.

– Что?

– Ага. Она пригласила его. Своего фитнес-партнера. И да, приглашения коллегам были отправлены после случки в отеле. Разумеется, я не уточнял, пригласила ли она его, потому что кому ТАКОЕ придет в голову?

Харриет охнула.

– Так вот, я увидел Себастиана и в тот момент по-настоящему узнал Кристину. Нет, я, конечно, знал ее, но это было такое проявление социопатии, просто за гранью реального. Я понял, что не хочу приближаться к ней на пушечный выстрел, не говоря о том, чтобы жениться.

Харриет просто лишилась дара речи.

– Мироздание уже предложило мне достойный и в высшей степени разумный момент для ухода. Что я предпочел? Выставить себя на посмешище и разорить дядю и тетю на гостиничный номер. И пусть все считают, что я хладнокровное дерьмо. Тут Сэм, который никогда ее не любил, и говорит: «Слушай, дружище, ты не обязан это делать, сам знаешь». Полушутя. Он не знал, что Себастиан явился. И это решило дело.

В гостиной воцарилась тишина, пока Харриет обмозговывала услышанное. То, что у Кэла Кларка была веская причина поступить подобным образом, вносило существенную корректировку в картину. Она заявляла, что причин существовать не может. Ее ужасала манера Джаклин, которая огульно выдергивала факты из контекста и представляла Харриет бесстыжей мерзавкой, но, как выясняется, сама Харриет была не лучше.