Без вздоха полночь

– Есть. Через пески. Нужно найти верблюдов. Но не советую этот путь. Преодолеть пустыню мы всё равно не сможем.

Мы и сами это понимали. Сейчас я чувствовала себя дичью, загнанной в угол, но, в отличие от обречённого животного, я знала, что буду бороться за свою жизнь до самого конца. По мере приближения к лагерю, погода начала меняться. Чёрные тучи выпустили диск огромной луны из своих мрачных оков, ветер стих, а удивительное явление природы в виде опасных смерчей осталось далеко позади. Мы сбавили скорость и выдохнули с облегчением. Я освободилась из объятий любимого начальника и попыталась мыслить логично. Если я не могу улететь к отцу, нужно попросить, чтобы он прилетел сюда. Достав телефон, попыталась связаться с родителем. Тщетно. Связи не было. Она появилась только тогда, когда вдали показался археологический лагерь. Я попросила Саида притормозить и, выбравшись из машины, вскарабкалась на самый высокий бархан. Палочек у антенны прибавилось. Я услышала гудки, а потом до боли родной голос.

– Дочь! Что случилось? Я целый день пытаюсь дозвониться. Ты можешь объяснить всё без истерик, чётко и подробно?

Без истерик? Да разве я когда-нибудь истерила? Моя рука дрогнула. Нет, я не могла объяснить, что тут происходит за пару минут. Даже не знала, с чего начать.

– Папочка-а-а-а! Ты должен всё увидеть собственными глаза-а-ами. Пожалуйста, прилетай. Мне нужна твоя помощь. ― Я всхлипывала и задыхалась, чувствуя собственную беспомощность.

Отец вздохнул.

– Успокойся. Я созванивался с Толиком, а тот с Лесли. Из той обрывочной информации, которую удалось получить от тебя, мы сделали выводы, что в пустыне творится что-то необычное… мягко говоря. Лесли просил нас присутствовать. Думаю, через пару дней увидимся.

Боже! Благодарю тебя! Это было лучшей новостью за последние дни.

Отец кашлянул.

– А ты, детка, пообещай, что будешь сидеть тихо, как мышка. Ни во что не ввязывайся. Просто дождись нас.

Естественно, я была готова пообещать, что я отыщу норку, забьюсь туда и буду сидеть тихо, как мышка, заползу в щель, как таракан, закопаюсь в песок, как ящерица. Но ассоциации с тем, что находилось ниже уровня земли, вызывали сложные чувства. Нет, не страх, страха уже не было. И обречённости тоже. Я ощущала себя частью чего-то важного. И тут меня осенило. Хронос, который каким-то мистическим образом вновь оказался в моём кармане, не был основным винтиком часов, контролировавших вечность. Он являлся проводником, который приводил тот самый винтик к огромной системе. Именно я, Дарья Владимировна Синицына, требовалась механизму, чтобы продолжить работу или остановиться навсегда, ввергнув мир в хаос, погрузив его во мрак. Я вспомнила, что Дорах упомянула зло, которое уже давно поселилось в этих местах. Заклинательница считала, что мне могли бы помочь Хранители, которых, увы, не осталось, то где-то остались их знания. Я была уверена, что смогу их отыскать. Вот только сколько времени у меня было?

Саид остановился у шлагбаума. Заметив в машине начальника, охранник пропустил авто без лишних вопросов. Мы медленно двигались по вязкому песку, пока нам навстречу не вылетел Тимофей. Он появился неожиданно, словно чёрт из табакерки, перед самым капотом, испугав Саида, который тут же перекрестился. Мы с Вадимом переглянулись. Но размышлять над религиозной принадлежностью торговца времени не было. Вадим вылетел из машины и схватил взволнованного парня за шиворот.

– Что за фокусы? Мне ещё травм в лагере не хватало!

Тим разжал пальцы начальника, освободив ворот пыльной рубашки, и поправил очки.

– Шеф, тут такое, такое!

Мой свирепый шеф подтолкнул аспиранта в сторону фанерного дома. Я понеслась следом, пытаясь не отставать, пробуксовывая и спотыкаясь.

– Итак, я слушаю.

Вадим Дмитриевич, стоило войти в штаб, потерял присущую ему бесшабашность и превратился в исследователя, учёного. Я ощущала физически, как его дыхание участилось, а сердце сильнее забилось в груди. Глаза Вадика лихорадочно блестели, пальцы тарабанили по столу. Что ж, вполне нормальное состояние для археолога в предчувствии великого открытия.

Тимофей взъерошил непослушные рыжие волосы.

– Там это… Что-то движется, что-то живое.

Шеф свёл на переносице густые брови.

– Там. Это где?

Аспирант пожал плечами.

– Под землёй, естественно, в пещере.

Вах, каким непонятливым иногда был мой драгоценный начальник. Вот даже я поняла всё и сразу.

– С чего ты так решил, студент?

Тим хотел было напомнить, что перестал быть студентом три года назад, но передумал.

– Нас тут опять немного потрясло после Вашего отъезда. А я как раз находился у той злополучной дыры.

Вадим начал закипать.

– Только не говори, что ты полез в эту дыру, несмотря на то, что я запретил это делать. Категорически!

Аспирант потупил глаза.

– Я не полез. Меня туда скинуло. Вот, локти ободрал, а ещё колено ушиб. Хотите, покажу?

Он уже нагнулся, чтобы закатать брюки, но шеф отрицательно покачал головой.

– Хватит представлений. Рассказывай, что видел.

Тим опустился на стул, достал из кармана упаковку бумажных платочков, неторопливо обтёр лицо, потом очки и тяжело вздохнул.