Бездна

– Ну что ты, – возразил он. – Вот так и обозвать всё человечество придурками?.. Для простого человека самое смешное, когда кто-то поскользнется и брякнется.

Я сказал зло:

– Помню, раньше вот так банановые шкурки по дорогам и даже в коридорах разбрасывали! А потом снимали на приклеенные к стенам видеокамеры! Почему эти идиоты полагают, что это жутко смешно и для других?

– Не полагаю, – уточнил он, – а уверены. Дураки всегда во всём уверены! И, как видишь, стараются для народа, для населения, для общества… Торопись, Новак и Гавгамел уже прибыли!

– А ты?

– Буду раньше тебя, – сообщил он гордо. – Я освоил прыгалку!

– Молодец, – сказал я искренне. – Старайся. Все дальше и выше, а там и до сингуляров доскачешься.

– Тьфу на тебя!

Один из наших, Х-61, однажды высказал мысль, что ИИ, работая на сверхскоростях, быстро эволюционирует и неизбежно выйдет из-под контроля слабого и глупого по его меркам человека.

Это впечатлило, всё так и будет, это как бабка в воду смотрела, но мой холодный и безэмоциональный мозг напомнил, что сингуляры теперь сами на сверхсветовых скоростях, всё время впереди, и как бы ИИ не развивался, видят его, как жука на тарелочке, в любой момент могут остановить, перепрограммировать и вообще отбить охоту устраивать бунт на корабле.

Так что этот дворец создан нами, человеками, а не искусственным интеллектом, тот лишь послушно воплощает придуманное нами в песок и камень, а то и в мрамор, как в данном случае.

Можно бы, конечно, что-то посовременнее, но мы верны традициям, дворец – это дворец, а не казино, а мы люди, а не какие-то там постчеловеки.

Впереди сгустилось облачко, вышел Явтух в облике молодого красавца с выпуклой до неприличия грудью и вздутыми бицепсами, улыбка тоже на весь рот и во все шестьдесят четыре зуба.

Он помахал рукой, я сказал сварливо:

– Ты бы ещё из морской раковины!

– Но-но, – сказал он строго, – без намёкиваний. Я человек старой ориентации… А здание отгрохали классное.

Я сказал мирно:

– Да ладно, это же всё цифровое, хоть и реальное.

Его лицо чуть помрачнело.

– Для них это нетрудно. Как и для нас. И вообще не бери в голову, все мы пиксели.

– Брось, – ответил я с твердостью в голосе, как и положено руководителю или хотя бы председателю. – От таких мыслей рукой подать до буддизмей всяких там и тут.

Он вздохнул, проговорил так горестно, даже трагически, на мгновение показалось, что отвечает без всякого ёрничания:

– А что такое мысли? Тоже пиксели. Только невидимые, если без микроскопей. Тебе хорошо, ты начальник, ничем не прошибёшь, а я натура тонкая, чувствующая. Меня вдарь – сразу обижусь. От этих пиксельных мыслей, как Гойе от ночных птиц, даже наяву не спрятаться.

Вдали мимо мраморных ступеней дворца прошла и сразу же скрылась женщина в лёгком просвечивающемся платье.

– Это кто? – спросил он живо.

– Наверное, сотрудница, – предположил я. – Хотя… зачем?

– Она хороша, – сказал он с видом знатока.

– Теперь все хороши, – ответил я безучастно. – На одно лицо. И одну фигуру.

– Хороши, – согласился он, но тут же добавил, – но этой я бы добавил пикселей в корму. И трусики не стал бы светить!

– На них снова мода, – напомнил я.

– Да сейчас хрен разберешь, что моднее, – сказал он. – Этих модистов хоть анусом ешь, хоть афедроном. Все безработные в них ломанулись, в моде мы все знатоки!.. Соревнование стилистов почти как бои ММА в нижнем ярусе истинных человеков.

– Не отставай, – сказал я.

Глава 11

Здание неспешно приближается, даже быстрее, чем мы к нему. По широким ступенькам из белоснежного мрамора бежать наверх легко, сердце работает хорошо и ровно, не ускорилось, дыхалка тоже лучше некуда, о таком только мечтал в свои девяносто.

На входе в здание широкие и массивные двери, такие створки должны раздвигать с натужным скрипом по шестеро крепких мужчин с обеих сторон либо мощный рычащий механизм, но распахнулись с лёгкостью крыльев бабочки.

Я поморщился, диссонанс, надо медленно и величаво, желательно со скрипом перемалываемого в пыль песка. Несоответствие замечают даже менее артистичные натуры, чем я, но все же коробит не всех, большинство предпочли удобство. Совсем распустились, каждый мнит себе Корбюзье, как в моем детстве пели «Много у нас диковин, каждый мудак Бетховен…».

Здание великолепное, даже прекрасное, хотя мы за последние годы и пережрали прекрасного и прекраснейшего, но все равно возвышенно и здорово, ГИИ умеет вытаскивать из глубин наших душ то, что сами считаем красивым и величественным.

Однако иногда всё же проскальзывает ощущение некой фальши и помпезности. Хотя, понятно, я бы сделал строже, но при проектировании и создании Дворца учитывается коллективное наших фёдоровцев, так что уже хорошо, а то могли бы вообще намудрить смесь готики с индуистскими храмами в стиле дрек-панка.

Потому да, здесь больше от луев и каролингов, чем от чего-то необычного, мы же консерваторы, основа основ, храним традиции, старое вообще привычнее и безопаснее.