Бездна

Теперь она держалась с царственным спокойствием. Она взяла меня за руку и мягко потянула к другому бассейну, меньших размеров, где вода кипела пузырьками, как в джакузи. Морские звезды у входа в коралловый грот корчились так, словно заранее боялись появления чего-то страшного; там же висели рядком, на пластмассовой решетке, четыре хрящеватые яйцеобразные капсулы светло-коричневого цвета. Внутри каждой из них виднелось более темное ядро, вокруг которого двигалось нечто, похожее на гибкий жгутик.

– Что это? – спросил я.

– А ты подойди ближе.

Я подошел и отшатнулся: это был не жгутик, а хвост. Хвост акулы – акулы-детеныша, присосавшейся к темному ядру – к желтку этого яйца, даром что он не был желтым. Я разглядел плавники этого существа, головку с двумя бугорками, где намечались глаза. Мне стало тошно, я отвернулся и тут заметил табличку на стене, объяснявшую это явление:

Рогатковые акулы являются яйцекладущими. Каждое яйцо имеет в длину около тринадцати сантиметров и раскрывается через пятнадцать недель после кладки. Эмбрионы привязаны к желточному мешку, который обеспечивает их питание. Мальки, вылупившиеся из яиц, имеют примерно пятнадцать сантиметров в длину. Здесь можно наблюдать яйца на различных стадиях развития, а также акульих мальков.

– Трогательно, правда? – серьезно, без улыбки спросила твоя мать, почти вплотную приникнув к стеклу.

– А по-моему, отвратительно.

Она обернулась ко мне, и в ее голосе прозвучала грусть:

– Значит, ты и ко мне будешь относиться с отвращением?

– Что ты хочешь сказать? – спросил я, и меня вдруг кольнула тревога.

Крошечные акулы в своих пленчатых капсулах все активнее вертели хвостиками.

– Я беременна.

Меня пронзили сразу два чувства – счастье и омерзение. Счастье от услышанного и омерзение при виде этих акульих эмбрионов, извивавшихся в своих яйцах.

И эти два чувства, столкнувшись, подействовали на меня как ледяной душ. Форма изгадила суть.

Объявление о будущем ребенке должно стать моментом божественной благодати. Недаром же художники изображают на своих «Благовещениях» стайки ангелочков, златокрылых голубок, вазы с лилиями. Почему же она объявила мне эту потрясающую новость рядом с тем, что для большинства людей ассоциируется с худшим из кошмаров – водоемом, кишащим акулами?!

Я всерьез разозлился на нее. Для нас обоих это должно было произойти совсем иначе. Более поэтично, более тепло, более человечно. О чем она только думала, черт подери?!

Да, я разозлился, а потом вдруг пожалел ее. Крепко обнял, отвел подальше от этих омерзительных тварей, пристально посмотрел ей в глаза, потемневшие от внезапной печали.

– Любовь моя, но ведь это же чудесно! Почему ты грустишь?

– Не знаю. Я боюсь.

– Боишься чего?

– Что он будет, как они. – Она обернулась и указала на акульих детенышей.

Я ничего не понимал.

– Что ты говоришь, Пас? Что это значит – как они?

– Что он будет сиротой.

По ее щеке скатилась слеза. Я прижал ее к себе:

– Но у него же есть мы, его родители!

– Не знаю, – повторила она. – Сегодня все так одиноки, так обделены любовью.

Мне страшно было это слышать.

Ибо я думал точно так же. Мне казалось, что скудный ручеек любви в мире вот-вот обмелеет вконец. А ведь в эти трудные времена любовь могла быть самым надежным убежищем. Но от нее все отворачивались. Еще бы: она требовала времени и не приносила никакой выгоды. В сфере личной жизни я наблюдал одни только разводы. В профессиональной сфере все готовы были сожрать друг друга. И все всего боялись. Финансовый кризис, обезумевший климат – взять хоть сегодняшнюю утреннюю новость о проливных дождях в иорданском Аммане! – миллионы нищих мигрантов, которых коренные жители считают саранчой, новые беспорядки в Египте – все это отнюдь не улучшало ситуацию. Да, Пас была права. Жизнь становилась все сложнее. В ней все меньше было любви. Кроме нашей с Пас.

– Но ведь мы-то с тобой любим друг друга, – сказал я Пас, крепко обнимая ее перед аквариумом с соленой водой, где извивались эти диковинные силуэты.

Поистине, природа щедра на выдумки… Пусть бы только она унялась и оставила в покое крошечное существо, растущее в животе Пас. Чтобы эта Природа, или Создатель, или Великое Ничто не расценили выбор данного места для объявления о беременности как желание произвести на свет помесь человека и акулы…

* * *

Беременность протекала гладко. Живот рос. И значит, рос ты.