Бездна Кавказа

Суетливо рыскающий взгляд Валерия Алехина случайно зацепился за обнаженные до последнего предела стройные ноги Варвары и, наконец, сосредоточился на соблазнительно обтянутых лайкрой телесного цвета округлых бедрах. Варвара, которая уже успела слегка струхнуть (поскольку даже слизняк может стать по-настоящему опасным, если у него случится приступ), слегка расслабилась, но ее робкая радость увяла, так и не успев расцвести: взгляд Алехина оставался пустым и бессмысленным. Он пялился на аппетитные бедра Варвары с таким выражением, словно силился и никак не мог понять, что это такое и где он видел нечто подобное раньше. Обычно Алехин смотрел не так. Варвара не раз ловила на себе бросаемые им исподтишка взгляды, в которых, как в открытой книге, без труда прочитывались грязные фантазии. Для слабака секс — не столько удовольствие, сколько еще один способ самоутверждения, особенно если во время этого приятного дела унизить партнершу, поглубже втоптать в грязь и разболтать об этом всем, у кого имеются уши.

Однако сейчас, судя по виду, Валерий Алехин был как никогда далек от мысли о том, чтобы распластать задаваку Белкину на столе и задрать ей юбку. Откровенно говоря, Варвара сильно сомневалась, что в данный момент он вообще о чем-либо думает. Он выглядел, как лунатик, и Варвара внезапно, перескочив через целое море предположений, логических рассуждений, выводов и домыслов, не столько поняла, сколько почувствовала, что Алехин просто-напросто напуган — напуган до смерти, так, что, хлопни сейчас у него перед носом в ладоши, он завизжит, как недорезанный, и опрометью бросится вниз по лестнице. А то, чего доброго, еще и в обморок грохнется…

— Алехин, — позвала она. — Эй, Алехин, ты чего?

Алехин сильно вздрогнул — ну, точь-в-точь как лунатик, которого неожиданно и грубо разбудили во время прогулки по крыше. Взгляд его, наконец, переместился с бедер Варвары на ее лицо и сделался более или менее осмысленным.

— Белкина? — сказал он с легким недоумением. — Это ты?

— А кого ты ожидал застать в моей квартире — Деда Мороза? — не слишком изобретательно съязвила растерянная Варвара. — Тебе чего?

Алехин оглянулся через плечо на пустую лестницу и вдруг засуетился, схватил Варвару за плечи и попытался втолкнуть ее обратно в квартиру с недвусмысленным намерением последовать за ней. Варвара вывернулась и оттолкнула его, одновременно отогнав мысль о возможной попытке изнасилования.

— Руки! — прикрикнула она, отбиваясь от Алехина, который все норовил ухватиться за нее, как утопающий за болтающуюся на волнах деревяшку. — Ты что делаешь, алкаш полоумный?!

Алехину все же удалось затолкать ее в прихожую, втиснуться следом и захлопнуть за собой дверь. Последовавшая за этим звонкая оплеуха ничего не изменила — господин телеведущий, казалось, даже не заметил, что ему съездили по физиономии.

— У тебя водка есть? — спросил он, рассеянно потирая щеку, на которой красовался красный отпечаток Варвариной пятерни.

— Может, тебе еще и девочек позвать? — возмутилась слегка опешившая от подобной наглости Варвара. — А ну, пошел вон!

Тут она заметила, что на среднем пальце руки, которой Алехин все еще потирал щеку, висит колечко с брелоком иммобилайзера и ключом от машины. Варвара ужаснулась, представив, как Алехин в его теперешнем состоянии ехал по Москве на этом своем чудовищном пикапе, служившем предметом шуточек и тайной зависти для половины сотрудников телецентра. Выставить его сейчас за дверь означало бы отправить на улицу потенциального убийцу, а оставить… Да нет, что значит — оставить? На кой черт он ей тут сдался?!

— Поговорить надо, — к некоторому облегчению Варвары временно забыв о водке, сообщил Алехин.

— Поговорить? — язвительно протянула Варвара. — Вчера по телефону не все сказал?

— По какому еще… Ах, да! Вон ты о чем… Да забудь ты об этом, ради бога! Между коллегами всякое бывает. Ну, сморозил, ну, извини… Это все ерунда.

— Ничего себе ерунда!

— Да ладно тебе, в самом-то деле. Ну, чего ты тут корчишь из себя классную даму? Ну, выпил человек лишнего, ляпнул, не подумав… Я же извинился!

— По-моему, лишнего ты выпил как раз сегодня, — заметила Варвара.

— Да чепуха это! — отмахнулся Алехин. — Не обращай внимания. Думаешь, я пьяный? Ничего подобного! Водка меня не берет. А жалко. Слушай, Белкина, мне просто не к кому больше обратиться. Ты — единственный настоящий профи из всех, кого я знаю.

— Ну, спасибо, — хмыкнула Варвара, — наконец-то оценил! И чего тебе надобно, старче? Исправить ошибки в сценарии или спрятать тебя от одного из героев твоих репортажей?

— Я не ссориться пришел, — скривившись, как от зубной боли, при упоминании о героях своих репортажей, заявил Алехин. — Я тебя по-человечески прошу: помоги! Человек ты или нет?

— Я человек, — сказала Варвара. — Хотя именно ты, помнится, утверждал, что курица не птица, женщина не человек, а Белкина — не журналист. Но я зла не помню и спрашиваю тебя по-человечески, русским языком: что тебе от меня надо?