Бездна Кавказа

— Мелочь, — суетливо шаря по карманам, быстро сказал Алехин. — Пустячок. Это совсем не трудно, честное слово. Просто подержишь у себя некоторое время одну вещь… Вот! — Он, наконец, нашел то, что искал, и протянул Варваре миниатюрный компакт-диск в прозрачной пластиковой коробочке. — Спрячь куда-нибудь и никому не показывай.

— Это твоя сенсация, что ли? — подозрительно спросила Варвара, медля принимать сомнительный дар. — Что, руки жжет?

Ей показалось, что она наконец-то начинает понимать, в чем причина этого странного визита. Притом, что программа Алехина крикливо анонсировалась как блок сенсаций и разоблачений, на деле она представляла собой довольно серую и беззубую подборку фактов, почерпнутых, в основном, из милицейских сводок происшествий. Правда, факты эти неизменно подавались с таким агрессивным напором, словно и впрямь представляли собой нечто сенсационное.

Теперь же, похоже, в руки ему попало что-то действительно стоящее — сенсация не сенсация, но что-то, и впрямь представляющее интерес не только для домохозяек, вместе с Валерием Алехиным вздыхающих о судьбах мира во время приготовления борща или котлет. И, осознав это, слизняк перетрусил, поскольку понятия не имел, что ему со своей сенсацией делать. А если ему еще намекнули — по телефону или каким-то иным способом, — что обнародование этих материалов может таить в себе угрозу для его драгоценного здоровья, непривычный к такого рода намекам господин популярный ведущий, несомненно, навалил полные штаны и побежал, чудак, спасаться к первому пришедшему на ум человеку — к Варваре Белкиной. Как будто у нее своих проблем мало!

— Спрячь, — повторил Алехин, почти насильно втискивая свое сокровище Варваре в руки. — Пускай полежит у тебя. А если со мной что-нибудь… ну, ты понимаешь… В общем, если со мной что-то случится, сама разберешься, что с этим делать.

— То есть, ты назначаешь меня своей душеприказчицей, — насмешливо констатировала Варвара. — А ты хорошо подумал?

— Плохо, — неожиданно для нее признался Алехин. — Не могу я сейчас думать, да и некогда. Знаю, ты меня не любишь, так я же замуж тебя не зову! Существует же, черт побери, журналистская солидарность!

— Ишь, чего приплел, — протянула Варвара, бесцельно вертя в руках коробку с диском. — Ты еще о профессиональной этике вспомни.

Ей подумалось, что Алехин, хоть и слизняк, в людях разбирается недурно, и о журналистской солидарности он заговорил неспроста. Варвара Белкина, как и все окружающие, умела одерживать победы в той невидимой глазу, но кровопролитной войне, что непрерывно велась в коридорах и студиях Останкинского телецентра. Она была ветераном этой войны и умела, если надо, сильно и точно бить ниже пояса. В чем она никогда не была заподозрена, так это в краже чужих материалов, а потому лучшего хранителя для своей, пропади она пропадом, сенсации Алехин и впрямь не нашел бы, обойди он хоть всю Москву.

— Что происходит, ты мне можешь объяснить? — спросила Варвара, сдерживая зашевелившееся в душе раздражение.

— Не могу, — быстро ответил Алехин. — Потому что сам не знаю. Какие-то уроды… А, ни к чему тебе это. Просто сделай то, о чем я прошу: сбереги диск и, если что, дай ему ход.

Он уже немного оправился, пришел в себя, и голос его зазвучал почти так же, как звучал с экрана телевизора — напористо, непререкаемо; он не говорил, а вещал, даря миру истину в последней инстанции. Так же он разговаривал в студии во время записи программы; это был голос звезды, вынужденной в силу обстоятельств общаться со стадом недоумков. У Варвары звуки этого голоса вызывали острое желание отвесить Алехину еще одну оплеуху, и ей стоило немалого труда сдержать себя.

— И не вздумай совать туда нос! — неожиданно предупредил Алехин. — Все равно этот материал тебе не по зубам.

— За мои зубы не беспокойся, — процедила Варвара. — Я дерьмо не ем.

— Дерьмо? Ну-ну. — Алехин неприятно осклабился. — Рад за тебя. И не говори никому, что я к тебе приходил.

— Вот за это можешь не волноваться, — искренне заверила Варвара. — Под пыткой не признаюсь, что пустила тебя на порог.

— Ну-ну, — повторил Алехин таким тоном, словно подозревал, что сразу после его ухода Варвара повиснет на телефоне, чтобы проинформировать всех своих многочисленных знакомых о том, что у нее завязался бурный роман со светилом тележурналистики Валерием Алехиным. — Диск береги.

— Сберегу, — кивнула Варвара, которая была готова пообещать что угодно, лишь бы Алехин поскорее ушел.

Когда ее мечта сбылась, она тщательно заперла за Алехиным дверь, вернулась в гостиную и первым делом закурила. Диск в плоской пластмассовой коробке все еще был у нее в руках. Варвара раздраженно швырнула его на стол, где он немедленно затерялся среди разрозненных бумаг и других дисков, и отправилась на кухню готовить кофе, стараясь поскорее выбросить из головы пьяного Алехина с его дурацкой сенсацией и вернуться мыслями к сценарию, который ей кровь из носу нужно было закончить к завтрашнему утру.

Глава 12