Бездна в твоих глазах

— Рада, что тебе понравилось, — шепчу ему в ответ, мы соприкасаемся губами, но не целуемся.

— Мне нравится все. Нравится, что, несмотря на строптивость, ты делаешь все, что я говорю, — отпускает рубашку и игриво отталкивает меня от себя, вынуждая вновь облокотиться на стол. Его дыхание становится глубже, а глаза темнее. Я знаю, что это значит, и от этого пробегают мурашки, и перехватывает дыхание.

— Сиди смирно! — в приказном тоне говорит он и расстёгивает рубашку. Распахивает полы и несколько секунд осматривает грудь. Соски твердеют, наливаясь от его темного взгляда. — У тебя очень красивая грудь, — его голос хрипнет, и по мне растекается возбуждение. Его глаза уже не улыбаются, они темнеют с каждой минутой, пожирают меня, вынуждая судорожно сглатывать. Никогда так не реагировала на мужчин. С Тимуром кажется, что у меня все впервые. Он сжимает талию, вдавливая пальцы в кожу, оставляя на ней ожоги. Немного грубые ладони скользят вверх, приподнимая мои груди, сводя их вместе, задевая большими пальцами острые соски. Хочется протяжно простонать, но я кусаю губы, сдерживая себя. Наблюдаю за тем, как он играет с грудью и как смотрит на нее с восхищением.

— Хочу свой завтрак, — произносит он, тянется и достает вазочку с медом. Тимур окунает два пальца в мед и размазывает его по моим соскам. — Моя медовая девочка, — тянет он и подносит пальцы к моим губам. Ерзаю от нетерпения, чувствуя через тонкую ткань спортивных штанов, как наливается и твердеет член.

— Соси, — приказывает он, и я втягиваю в рот его пыльцы. — Старательно слизывай! — прохожусь языком вдоль его пальцев и сильно втягиваю, чувствуя, как дергается член, упираясь в промежность. И меня ведёт, словно я пьяная, и возбуждённо тянет низ живота. Вырывает пальцы, с рыком, со злостью, наклоняется и сначала кончиком языка аккуратно слизывает мед. А мне кажется, что он бьёт по оголенным нервам, заставляя меня дрожать и уже не сдерживать стон. А потом жадно всасывает и кусает, причиняя лёгкую боль. Не выдерживаю пытки, забираюсь под его футболку и царапаю грудь в ответ на его грубые, мучительные ласки.

В его кармане вибрирует телефон, и Тимур отрывается, а мне хочется кричать, чтобы не обращал внимания, чтобы плюнул на весь мир, и…

— Алло, — хрипло отвечает он, и я разочарованно выдыхаю. Хочу подняться с его колен, но Тимур сжимает мое бедро, не позволяя уйти. — Да, по какому поводу?! — немного раздражённо спрашивает он, а сам поглаживает внутреннюю сторону моего бедра. — Кто там будет? — хитро улыбается, и, пока он слушает, что говорят, просовываю в штаны руку и сжимаю горячий и твердый член.

— Это обязательно? — спрашивает он срывающимся голосом и опускает глаза вниз, глядя, как я играю с налитой головкой, размазывая по ней капельку влаги, а потом сжимаю уздечку.

— Бля-я-я! — срывается, и я соскакиваю с его колен. — Да это я не тебе! — смотрит на меня с яростью, вынуждая вернуться и продолжить.

— Мне нужно к врачу, — шепчу ему я, подмигиваю и убегаю наверх, а у самой сердце колотится от возбуждения, и ноги дрожат.

* * *

Никогда не думала, что буду пользоваться деньгами Тимура. Но отказать ему невозможно. Все мои «нет» приводят его в ярость. Но последним аргументом было то, что я должна выглядеть на все сто.

— Там будут мои партнёры, мои друзья и мои враги. Хочу, чтобы все мне завидовали! — говорил Тимур. И я взяла карту, потому что его партнёры и друзья явно не бедные люди, и позорить Тимура в платье с рынка не хочется. Меня возит «шкаф», который ещё недавно выкрал меня и грубо пихал в машину, а теперь он чуть ли не стелится, чтобы угодить.

Такого дорогого и шикарного платья я ещё никогда не носила, а туфли от известного бренда ещё никогда так великолепно не сидели на моей ноге. По дороге в салон мне звонит незнакомый номер, и я беззаботно отвечаю, думая, что это очередная реклама.

— Да.

— Добрый день, Дарья, — здоровается со мной незнакомый мужчина.

— Добрый.

— Меня зовут Эдуард Русланович.

— Очень приятно. Чем обязана, Эдуард Русланович? — шучу я и указываю водителю путь к салону.

— Я отец Тимура, — ошарашивает он меня.

— Эм… — не знаю, что сказать.

— Мы с вами не знакомы, но я знаю, что вы очень дороги Тимуру, — хочется спросить, откуда он знает. Неужели Тимур делился с отцом? Что я вообще о нем знаю? Машина давно припаркована возле салона, но я сижу на месте. — Я хотел бы с вами встретиться.

— Конечно, приезжайте к нам в гости. Завтра можно, я приготовлю ужин, — тараторю я от растерянности.

— Нет, Дашенька. Во-первых, я инвалид, а во-вторых, я хочу, чтобы Тимур не узнал о нашей встрече, — хмурюсь, не зная, что ответить, чтобы не обидеть мужчину.

— Я понимаю ваше смятение, но хочу, чтобы вы поняли меня. Вы сейчас единственный близкий ему человек за долгое время. Я бы сказал, ближе меня. Не бойтесь, я немощный старик и не обижу вас. Подумайте и, если решитесь, то просто скажите Сергею отвезти вас ко мне.

— Кому сказать?

— Вашему охраннику, — поясняет он. Даже не думала спрашивать у «шкафа» имя.

— Я подумаю.