Безголовое дитё

— Боже, да тебя к врачу надо… — мама со страхом посмотрела на меня — Нет, лучше добиться детского сада. Там много детей, игрушек. Там некогда скучать, — слово «скучать» она произнесла с презрением.

Лучше б она этого не говорила.

— Нет! — заорала я так громко, что сама испугалась. — Не надо в садик! Садик ещё хуже! Я не люблю садик! Там мёртвый час! Мамочка, родненькая! Я больше никогда не буду скучать, честное слово! Только не в садик.

— Во первых не мёртвый а тихий час. А во вторых ты просто дурью маешься. Буду добиваться садика. Решено!

До самой зимы мама добивалась детского сада. На моё счастье сада она не добилась. Только помню, что по этому поводу она жаловалась Полине. Вроде нужно было пойти на свидание с каким-то заместителем, она не пошла, так как понимала, что ему нужно было на самом деле. У работников искусства своего детского сада не было, поэтому какой-то заместитель должен был сунуть меня в детский сад от тракторного завода. Мама не пошла на свидание, и меня не сунули в сад тракторного завода. При этом мама загадочно хихикала.

В один из вечеров, мне опять стало невыносимо скучно и одиноко. Я боялась, что вот-вот начну дурью маяться — смотреть в потолок и громко плакать. Изо всех сил терпела, чтоб не замаяться этой дурью. Потом вдруг резко встала с табуретки, надела новое зелёное пальто, новые коричневые ботиночки, заячью шапку с помпоном и, несмотря, что уже давно стемнело, вышла из дому. Стоял холодный, прозрачный до самых звёзд, предзимний вечер. Определённой цели у меня не было. Я просто пошла по пустынному двору, вышла за ворота и пошагала по освещённой улице знакомым маршрутом в сторону театра. Настроение улучшилось сразу, как только я очутилась на освещённой фонарями площади Кирова. На площади было много народу. Из радио на столбе звучала весёлая музыка. Я увидела даже детей, сидящих с родителями на лавочке возле фонтана. На клумбе возле памятника Кирову ещё цвели какие-то высокие, с огромными листьями красные цветы. Погуляв немного по площади, я направилась по улице Ленина к театру.

«Наверно мама уже вовсю играет свою нелюбимую Варку».

В этом сезоне я ещё не была в театре, и мне очень захотелось посидеть в ложе, посмотреть на сцену и полюбоваться, как медленно гаснет и так же медленно загорается огромная люстра над зрительным залом. С замиранием сердца фантазировать, что будет, если вдруг люстра упадёт… Не-е-ет, — каждый раз я мысленно останавливала свою страшную фантазию и трясла головой, избавляясь от кошмарного видения.