Бежит к рассвету река

– Миленький, как же так! – причитала Юля, роняя на короткую шерсть собаки крупные слёзы. – Потерпи, хорошенький, сейчас что-нибудь придумаем. Олег, что стоишь? – рявкнула она уже в мой адрес.

Надо признаться, меня поразила такая вспышка эмпатии у слегка надменной, как казалось, Юлии.

– Ветврач нужен, сами мы здесь бессильны, – констатировал я тихим голосом.

– Едем в клинику, нельзя его бросать здесь! Спать не смогу, если не поможем!

Я достал из багажника фрагмент недавно снятого с кресла чехла, на который мы аккуратно уложили трепещущее тёплое тело. Юля подняла его и понесла к машине, будто младенца, а я, забежав вперёд, быстро открыл перед ней заднюю дверь.

– Гони к стадиону «Спартак», там ветеринарная клиника есть.

– Где конкретно?

– Покажу, когда до стадиона доедем.

Пытаясь выиграть время, я помчался второстепенными дорогами, заметно срезая расстояние. Однако мне постоянно приходилось притормаживать, чтобы совсем не угробить подвеску на ужасном асфальте. Вернее на том, что от него осталось. Последний раз этими путями я пользовался довольно давно, когда дорожное покрытие ещё не пришло в такую негодность. На одном из нерегулируемых перекрёстков дорог, чудом избежал столкновения, не пропустив стремительно приближавшийся справа, раритетного вида тарантас. Всё это время сзади до меня доносились фразы: «Чуть-чуть осталось»; «Скоро будем»; «Сейчас укольчик сделают, и боль утихнет»; «Дядя нас быстренько довезёт». Когда запах псины уже полностью перебил манящий аромат её парфюма, перед нами выросли мачты освещения стадиона. Юля чуть подалась вперёд и очень понятно, без лишних фраз и эмоций, будто опытный штурман, объяснила мне расположение ветлечебницы и как к ней удобнее подъехать.

– Ты разве из этого района?

– Жила здесь когда-то в лачуге ветхого фонда, пока не расселили.

– Ясно.

– Тормози, приехали!

Здание клиники представляло собой длинное одноэтажное здание из светлого кирпича, над одной из дверей которого висела зелёная вывеска приёмного отделения. Я хотел помочь Юле, но она дала понять, чтобы не мешал, и сама понесла, укутанного в серую материю пса к больничным дверям.

– Я теперь сама разберусь, не мешай. Иди в машину и жди, если хочешь. А лучше уезжай, – сообщила она на ходу.

Девушка будто знала мои мысли, ведь мне и вправду не хотелось окунаться в гнетущую атмосферу неутешительных диагнозов и слёзных переживаний. Я успокоил себя тем, что сделал всё от меня зависящее, недолго думая, сел в машину и с лёгким сердцем поехал домой, прикидывая, какой десерт лучше подойдёт к вечернему чаю. По дороге подумал, насколько всё-таки верны многочисленные поговорки и цитаты, убеждающие нас не судить людей по первому впечатлению, которые они производят. Вот и Юля казалась мне поначалу пустой балаболкой, ищущей романтических приключений на свою круглую попку. А в итоге я увидел девушку с большим сострадательным сердцем, единственную из многих проезжающих, бросившуюся на помощь живому существу и готовую жертвовать ради него своими силами, временем и средствами.

Добравшись до дома, я полез на сайт автоинспекции, чтобы посмотреть накопившиеся у меня штрафы, но ни одного не обнаружил. Правда особой радости по этому поводу не испытал, так как знал, что, скорее всего, подробный отчёт о моём сегодняшнем лихачестве появится через пару суток. Потом послал Ольге сообщение, в котором известил о покупке тортика и строго-настрого запретил ей задерживаться после работы. Заглянул на интернет-форум, где Шумахер уже затеял новый грандиозный спор с атеистами по поводу непогрешимости священных текстов и обнаружил одно личное сообщение от участника под ником Розенбом.