Безликая королева

Гелата проснулась от удушающего приступа кашля. Она перевернулась на бок и, согнувшись, попыталась справиться с нахлынувшей волной, сопровождаемой головокружением, а затем острой болью в висках. Тошнило. Казалось, девушка съела какую-то отраву. Слюна напиталась горечью. Гелата невольно простонала, а когда кашель прекратился, отдышалась и потерла заспанные глаза. Обнаженная, она сидела на кровати. Новое платье бережно висело на спинке. Солнце било сквозь щели ставней.

Торопливо одевшись, Гелата спустилась и заказала скудный завтрак. «Нужно экономить, – решила она. – Как знать, скоро ли удастся вновь разжиться деньгами?» Жуя зернистую кашу, девушка раздумывала о том, как теперь быть. Оставаться в столице нельзя, гиблое место. Но можно отправиться в небольшой город или деревню поблизости, наняться на работу или выкупить себе уголок. Каша казалась отвратительной, будто сено. Тошнота усиливалась, но девушка с трудом глотала. Нужны хоть какие-то силы. Почему так дурно? Может, виноваты запахи? Гелата подумала, что буквально вчера здесь не так воняло. Что-то резкое, будто гнилое, смешивающееся с приторностью немытой плоти. Стоп. С чего она вообще решила, что так пахнет плоть? Решив, что больше не проглотит и ложки, Гелата подорвалась со стула и выскочила наружу. Убраться прочь. Дневной свет на мгновение ослепил. Гелата поморгала и сощурилась. Ужасное чувство: будто не в своем теле. Путаница в мыслях. Отрезвило сознание лишь пустое стойло, в котором минувшим вечером Гелата оставила лошадь и медокоза. Ее обдало жаром. Несколько мгновений девушка всматривалась в разбросанное сено, будто могла проморгать животных, но осознание катастрофы резко врезалось в мозг. Увидев неподалеку конюха, взвалившего на себя мешок овса, она бросилась к нему с криком.

– Где животные?! Телега? Мои конь и коза?!

Вспотевший мужчина, на мгновение оставив ношу, поднял оторопелый взгляд.

– Дык парень забрал. Сказал, дескать, его.

– Какой парень?!

– Да тот, что с вами вчера пришел. Я вместе вас видел, да и не подумал, что врет-то…

Гелата схватилась за голову. «Шаахов выродок! Зачем я ему вообще про медокоза сболтнула? Мог бы оставить хоть лошадь!» От ярости она скрипнула зубами.

– Как давно ушел?

– Часа три как…

– Куда?

– Не ведаю…

– Не ведаешь?! – Гелата насупилась, взглянув на растерявшегося конюха. Как же хотелось в этот момент ей растерзать и его, и Каэля, и всех, кто попадется на пути. Но пришлось сделать глубокий вдох. – Кто отвечать за мое имущество будет?! Меня обокрали, а ты не ведаешь!

– Простите-с… недосмотрел. Здесь теперь только стража подсобит. Вы заявите на преступника. Его, быть может, еще не поздно поймать.

«Заявить, – подумала девушка, – на беглого раба. Он уже, наверное, за город умчался. Сама проблем не оберусь, если свяжусь с правосудием». И сделав глубокий вдох, чтобы заглушить досаду, она решила отказаться от возмездия. В конце концов, имущество было ею украдено, теперь оно похищено повторно.

«Ладно, хоть деньги остались. Мешка не тронул, и на том спасибо».

Ослабевшая от потрясения, Гелата поплелась на рынок, чтобы закупить провизию. Втайне она надеялась отыскать там Каэля, что в силу глупости мог попробовать продать драгоценное животное, однако, кроме пышных палаток, торговцев, разодетых на самый неудачный пестрый лад, и снующих от прилавка к прилавку покупателей, она никого не нашла. Девушка бродила несколько часов, пока не почувствовала резкое недомогание. Присев на каменное крыльцо одного из строений, Гелата опустила голову на руки. Нещадно палило солнце. В глазах двоилось, и очертания изумрудного храма Геула помутнели. Самочувствие усугубилось. Гелате хотелось выть, сбежать от запахов и красок, от жгучей темноты, клубившейся в углах сознания.

Глава 49 Крови и зрелищ

– Твой первый бой? – Стражник смерил Блэйра любопытным взглядом. Тот кивнул, не утруждая себя ответом. – А я сразу понял. Не видел тебя раньше. По традиции спрошу: за что загребли?

– Убийство. – Блэйр опустил взгляд, рассматривая железные оковы.

На грубых жилистых руках красовались мозоли. Несколькими днями ранее в его камеру пришли те, кого в столице прозвали Белым оком – маги, служащие королю. Они искали среди преступников своих, но не обнаружив в заключенных скрытых талантов, быстро теряли к ним интерес. Однако Блэйр остался под впечатлением: парализующая голову боль еще долго не отпускала после того, как маги прошарили его изнутри. Арравел оповестил о первом противнике загодя, рассказал, как лучше действовать, но Блэйр чувствовал неуверенность. Что, если этот день – его последний? Какую бы помощь не предложили извне, Арена диктовала свои правила.