Безликая королева

Хаара почувствовала, как в груди кольнуло. Она не знала: сочувствовать Ридесару или сильнее ненавидеть его из-за всего сказанного. Воздух вдруг стал вязким и пресным. В голове пронеслись отвратительные ассоциаций.

— Как вы могли так поступить? Это же ваша дочь… она погибла из-за вас.

— Она погибла в бою.

— Она бы там не оказалась, если бы не вы. Она могла бы жить, что если болезни бы отступили? Если бы тело её окрепло? Она могла бы жить и сейчас, могла бы… сделать нечто большее для этого мира.

— Она отдала за мир свою жизнь! — Ридесар стукнул стаканом по столу, и Хаара заметила сомнение и боль в его взгляде. Он всё прекрасно понимал. Понимал, но уже не мог исправить.

— А ваша жена?

— Мертва.

— Болезнь или поле боя?

— Ни то, ни другое. Её загрызли волки в лесу, но мне уже было всё равно. Эта женщина не стоила того, чтобы я её любил.

Хаара молчала, не зная, что можно сказать на такое откровение, и почему Ридесар вообще рассказал ей эту историю. Она представила себе горящую деревню и меленькую девочку с луком. «Неужели тому мужчине хватило духу разрубить ребёнка? Эта империя гниёт от основания, и мой отец ничего не сделал с этим. Иландар ничего не сделал, и никто из наших предков. Неужели Ревердасу суждено снова и снова тонуть в крови? Они называли себя королями, когда на границе умирали дети…» Хаара зажмурилась и вдруг прогнала от себя эти мысли. Разумеется, они не знали. Невозможно уследить за каждым.

— Я могу тебя кое-чему научить, — сказал Ридесар после затянувшейся паузы, и Хаара, выпутавшаяся из липких нитей разума, удивлённо уставилась на него.

— Зачем вам это нужно?

— Может, в этом моё раскаяние. Сейчас мне кажется, что я должен тебе что-то дать, не потому что ты особенная, а потому что когда-то я чего-то не додал дочери и позволили ей так рано умереть. Ты её уже пережила, совершенно случайно оказалась здесь, если верить в случайности…Я уже долго живу и много лет тренирую дозорных, делаю из них настоящих воинов. Они все приходят мальчиками, их навыки не превышают твои, но с такой подготовкой здесь не выжить. Тебе, Хаара, не идти в бой, как моей дочери, но если случится ситуация… если ты снова захочешь бросить кому-то вызов, уже может и не повезти, понимаешь?

— Понимаю.

— Считай это наградой за смелость.

Ридесар налил себе вина из графина и предложил девушке, однако Хаара отказалась.

— Я заметил, что ты используешь двуручный меч. Он для тебя удобен? Пробовала ли ты держать иные? Если я дам тебе одноручный, какой рукой ты будешь сражаться? Правой? Левой?

— Правой, сир.

— Правой… ожидаемо. Скажу тебе простую истину: хороший воин в идеале владеет обеими руками. Что ты будешь делать на поле боя, если потеряешь правую? Лишишься следом и головы? Так погибает большинство, потому что они плохо подготовлены, — он наклонился вперёд, поставив локти на край стола, и подперев кулаками подбородок. — Мой учитель когда-то потерял на поле боя руку, но остался среди живых, потому что прекрасно владел второй. Он вдолбил эту истину в мою голову, а я вдолблю в твою. Идём, я тебе кое-что покажу.

Хаара неуверенно встала, вспоминая, чем в последний раз закончилось такое предложение, и вслед за Ридесаром покинула комнату. На сей раз он воздержался от джентльменского знака, и они шли порознь. Мужчина размышлял вслух всю дорогу, рассказывая о днях, когда он только учился держать в руках меч, а девушка хранила молчание. Она не могла понять: действительно ли отцовское чувство вины взыграло в мужчине, или в голове его созрел какой-то странный, прикрытый фальшью план. Ридесар был напряжён и говорил немного сбивчиво. Хаара присматривалась к коридорам и встречающимся по пути людям. Когда они оказались в нужном месте, девушка невольно вспомнила дворцовую оружейную, где часто проводили время Иландар и Ронан. Её саму отец неоднократно водил туда, объяснял, что она обязана учиться с братьями, потому что престол унаследует сильнейший, но девушка не хотела сражаться. Её всегда пугала кровь и мысль о том, что придётся вонзить лезвие в тела родных, сводила с ума. Хизер ничего не хотелось. Она считала, что проблема решится сама собой, что после смерти отца братья придумают логичный выход из ситуации, но оба безропотно повиновались традиции. Ронан погиб, а Хизер…

В груди девушки что-то болезненно сжалось. Она вспомнила лицо Лонгрена и почувствовала, как ненависть приливает к сердцу. «Неужели Ронан погиб зря? Неужели я могла умереть зря? Зря, ведь Иландар не удержался на троне». Хаара стиснула зубы, представив, как вспарывает глотку узурпатора, как смотрит ему в глаза и произносит своё имя. «Хизер Дефоу… это будет последнее, что он услышит».

— Хаара? Ты слушаешь?

Мысли о мести вдруг улетучились. Девушка взглянула на Ридесара и заметила, что он протягивает ей два одноручных меча.

— Бери. Сначала будет непривычно, но так ты быстрее научишься чувствовать бой, силу, своё тело.