Безликий и Чудовище (СИ)

Бальтазар слушал, осознавал, и всё не переставал смотреть вверх. Смотря на бескрайнюю красоту неба, играющую во мраке ночи свою слышимую лишь чистым сердцем музыку. Невольно становилось страшно. Страшно из-за того, что это маленькое плато сейчас возьмёт, перевернётся и ты улетишь прямо в эту вечность. И будешь там падать, падать, падать и падать. И конца не будет твоему падению в первородную черноту.

— Моторолл.

У Жолдыз что-то сжалось на секунду внутри от неожиданности. Девушка приподнялась на локте. Голова слегка закружилась от долгого лежания на спине.

— Что, прости?

— Вот это вот, — Бальтазар, не отрываясь от созерцания звёзд, указал большим пальцем на стоявший позади них агрегат. — Назову Мотороллом.

Глава 14. Семья

Длинный и худой лев Люис уныло глядел близорукими глазами на размытую картину ледяной тундры, столь родной и привычной. Он всегда был таким: немым, немного тугоумным, но на это были свои причины. Люис по своей натуре был очень мечтательной и даже философской личностью. Быть может, родись он человеком, он бы стал очень известен благодаря своим глубокомысленным письменным работам, побуждавшим остальных вдумываться и наслаждаться самыми, казалось бы, незначительными вещами.

Вдруг что-то легко ткнуло льва в бок. Это была слепая Сильва, которая, наклонив морду с двумя похожими на стеклянные шарики глазами в сторону, смотрела на возлюбленного с её всегдашней нежной и немного грустной улыбкой. Хоть она и была лишена возможности наслаждаться красотами этого мира, но решила для себя раз и навсегда, что если этот мир и впрямь настолько великолепен, то она лучше будет улыбаться ему, чем будет вечно сетовать на свою несчастную судьбу. Она надеялась, что таким образом мир станет ещё красивее, и все вокруг, заметив это, наконец-то начнут наслаждаться тем неощутимым для них богатством, что у них есть.

— Брату стало хуже? — Поднял уши лев. Сильва покачала серебристой головой.

— Напротив. Жар спал, скоро и на ноги подняться сможет.

— Это хорошо. — Облегчённо выдохнул Люис, а про себя ещё добавил: — А то когда он болен — настроение у него ещё хуже.

Медленным шагом львица приблизилась к Люису и плавно опустилась на каменный пол, покрытый тонким слоем льда, после чего устремила взор стеклянных глаз в пустоту. Очнувшись от уж было начавшего вновь его опутывать транса Люис мимолётно взглянул на собеседницу и тут же, спохватившись, посмотрел вперёд и начал перечислять всё видимое им:

— Снег. Много снега. Всё белым-бело. Пространство уходит далеко-далеко в даль, соприкасается с чёрным небом. На нём цветные огни. Они медленно танцуют, меняя свой цвет.

А Сильва всё слушала и слушала, не меняя выражения морды. И видно было, что в ней происходит какая-то метаморфоза, будто из ничего, из полной пустоты в её голове прямо сейчас и рождается всё это в ведомой лишь одной ей форме, и она безмолвно наслаждается этим божественным видом.

Сказать честно, Сильва уже давно не просит более своего друга это делать. Лишь несколько раз она попросила Люиса: «Расскажи мне о том, что ты видишь, а я попытаюсь представить», но он с тех пор начал делать это постоянно, стоило только серебристой львице оказаться рядом с ним близ этого большого пролома в стене высокой башни, принадлежавшей старинному, покинутому замку, в котором ныне проживает весь их прайд. Это была их традиция.

— Г… Горы. — Всё продолжал перечислять Люис, уже поддавшись вперёд и прищурив глаза. После травмы головы исполнять свои негласные обязанности перед Сильвой стало определённо сложнее. — З-Звёзды ещё, кажется… И…

— Лорд!!!

— Ло… Что?! — Люис аж подскочил на месте и начал судорожно озираться по сторонам. Наконец, утихомирившись, лев посмотрел в одно место и разглядел приближающуюся к дворцу тёмную точку, очертания которой вырисовывались всё отчётливее и отчётливее с каждым метром, что преодолевал одним рывком этот неизвестный.

— Лорд! Лорд вернулся! Жив! Здоров! Да как возмужал! — Послышалось отовсюду радостное рычание, под которое многие львы сбегались на «главную площадь», что представляла из себя большую прямоугольную каменную плиту перед дворцом, чтобы поглядеть своими глазами на возвратившегося короля.

Осознав, что это совершенно не сон, не шутка, и не галлюцинация, Люис с криком «Бежим, скорее!» рванулся назад, к лестнице. Дезориентированная Сильва металась на месте, словно потерявшийся ребёнок, из-за чего Люису всё-таки пришлось поворотиться и ускоренным шагом сопроводить свою спутницу к ступеням.