Безмолвие

Но душой и телом Джонни был там, в темном и тесном месте. Подгребая землю под себя, он уходил все глубже, пока не коснулся чего-то и от неожиданности отпрянул.

– Господи…

– Что такое?

– Тепло.

– Это она! Подними ее оттуда!

Джонни не шелохнулся. Присмотревшись, он увидел сустав пальца, сломанный ноготь.

– Леон, – подала голос Вердина.

– Нет, не надо. – Джонни поднял предостерегающе руку. – Вы можете нечаянно повредить ее.

– Она жива?

Джонни посмотрел на Кри, которая, обхватив себя руками, стояла на коленях у могилы. Судя по выражению лица, девушка чувствовала то же, что и он: панику, удушье, ужас. Он еще на секунду задержал на ней взгляд…

И в этот момент палец в земле пошевелился.

* * *

Для Кри это было уже чересчур. Сколько раз она переживала во сне этот запах земли во рту? Сколько раз видела это лицо и бездонную яму? Палец шевельнулся снова, и Кри поняла: да, это Айна, живая. Там, в этой теплой, склизкой красной земле.

Столько лет…

Она отвернулась, и ее вырвало в траву.

– Как такое может быть?

Ее шепот никто не услышал. На нее никто не смотрел. До нее никому не было дела. Стоя на четвереньках, она рискнула бросить в яму еще один взгляд.

Сломанный ноготь.

И не один. Сломаны были все ногти.

* * *

Разделить останки и землю оказалось не так-то просто.

Тело, как он называл это для себя, напоминало пугало. Одежда сгнила. Волосы спутались в бесформенный комок, похожий на измазанный глиной и слизью корень. Осторожно, как горшечник, пользуясь только кончиками пальцев, Джонни очистил локоть, лопатку, ухо. Женщина лежала на боку, и он продолжил работу с той же осторожностью, потому что кожа могла порваться даже от легкого прикосновения. Того, что сохранилось, оказалось на удивление мало, так что даже фраза кожа да кости была бы в данном случае сильным преувеличением.

– Ну же! Поднимай ее!

Но Джонни не торопился. Откопав одну ногу, он пошел вдоль нее и обнаружил вторую, слегка согнутую в колене. Дальше проследовал по спине, перебираясь от позвонка к позвонку, и, очистив нижнюю руку, увидел, что пальцы ухватились за корень висельного дерева.

– Что она держит?

Джонни не ответил. Освободив с величайшей осторожностью все пять пальцев, он ощутил перемену даже раньше, чем понял ее.

Один глаз был открыт.

От неожиданности Джонни подался назад, глядя в безумный темный зрачок, окруженный пожелтевшим белком. Слепа она или зряча? В сознании или нет? Половина ее лица оставалась в земле, как и бо́льшая часть левой стороны тела.

– Господи… Боже мой… – выдохнул Джек, но Джонни даже не поднял головы. Налитый кровью, как будто слезящийся глаз смотрел на него в упор. Джонни снял рубашку и очистил от грязи губы, потом раскопал остальное и по мере возможности укрыл останки.

– Леон, давай поднимем ее.

Леон опустился на колени у края ямы. Джонни поднял тело.

Она была легкой, как пушинка.

Пучок хвороста.

* * *

Из темницы своего сознания Луана наблюдала за всем, что происходит: как достают из ямы жалкие останки, как вылезает сам Джонни. Айну положили на землю, и Луана увидела черный язык и пеньки зубов. Жившие в Пустоши женщины искали ее почти двести лет, и Луана считала их старыми дурами, запутавшимися в нелепых верованиях.

Оказалось, ошибались не они.

Пальцы шевелились. Желтый глаз закатился, потом остановился на Луане, и ее захлестнула сильнейшая волна ненависти и безумия. Она ненавидела все и всех, людей, жизнь и мир, обрекший ее на вечное заточение в земле. Ненависть шла волнами и шипом вонзалась Луане в мозг. Возможно ли, чтобы такая ненависть не поглотила себя саму? Возможно ли, что Айна выжила? Ответ на вопросы Луана слышала в голосе бабушки. Она носила камень долгие годы, на шее и в руке, а потом прятала в том месте, где может спрятать что-то только женщина. Все это Луана поняла в миг озарения. Айна держалась за счет камня, дерева, всей живности в земле вокруг нее. Она высасывала из мира соки… ради чего? Ненависти? Презрения? Безумия? Какая чудовищная сила так долго поддерживала эту жизнь? Или все это время Айна хотела умереть? Желала ли она покончить с таким существованием, но не могла достичь цели?

Жуткий глаз сосредоточился на Кри. Луана знала, что чувствует дочь. Кри стояла на четвереньках, но дергалась и стонала, как будто тот же самый шип раскалывал и ей череп.

– Нет, – бормотала она. – Нет…

Луана знала, сколь опасна Айна для своих прямых потомков, для самой Луаны и ее дочери, но знала она и то, что Вердина хочет покончить с Айной.

Для этого они и пришли сюда.

Для этого и выкопали Айну.