Безмолвие

Закрыв глаза, я бросила планшет на сиденье. Отис пытался пролезть сквозь сетку, закрывающую багажное отделение. Просунув руку, я потрепала его по голове, почесала ему шею. Его темные широко раскрытые глаза горели возбуждением.

– Отис, хороший мальчик, – сказала я. – Тише. Хороший мальчик!

После чего я вернулась к своим, чтобы сообщить последние новости.

* * *

– От силы еще два часа, – пробормотал Хью.

Он сидел на корточках на потолке опрокинувшегося «Ленд-ровера» рядом с Гленном. Его друг по-прежнему находился на своем месте, прижатый к сиденью рулевой колонкой и рулем. Хью попытался подрегулировать высоту сиденья, опустить спинку, но когда он попробовал сдвинуть его назад, Гленн закричал так громко, что у него заболели уши. После этого Хью вынужден был остановиться. Гленн несколько раз терял сознание и приходил в себя, и когда он снова очнулся, его дыхание стало частым, хриплым.

– Возможно, и того меньше.

– Сколько человек может провисеть вниз головой, оставаясь в сознании? – спросил Гленн.

– По-моему, это сказки.

– Что-то не похоже.

Голос Гленна искажался травмами губ и челюстей. Хью не сомневался в том, что у него переломы костей лица, однако все это казалось мелочами по сравнению с ногами. А может быть, и с животом. И с позвоночником. Гленн сказал, что уже не чувствует ног.

– Я снова попытаюсь открыть дверь, – сказал Хью. – Возможно, так удастся тебя вытащить.

– Подожди, подожди немного. – Схватив его за руку, Гленн крепко ее стиснул. – Просто посиди здесь немного, хорошо? Дай мне прийти в себя. Обдумать, что к чему.

Хью едва не рассмеялся. Его друг висел головой вниз в разбитой машине, истекая кровью, застряв в глуши, куда на помощь не приедут никакие спасательные службы, и сюда неумолимо надвигается несметная свора чудовищ, – а Гленн считает, что по-прежнему командует он. В этом он весь. Вот почему Хью так обрадовался, когда его друг присоединился к ним.

Но теперь его уже больше не было с ними. Хью это чувствовал, да и Гленн не был дураком. Даже если удастся вытащить его из машины, из-за полученных травм он будет обречен неподвижно лежать в багажном отделении «Чероки», по крайней мере вначале. Возможно, ноги у него не сломаны и позвоночник цел, но нужно будет какое-то время, чтобы убедиться в этом наверняка. А никакого времени у них больше не осталось.

– Ладно, – прошамкал разбитыми губами Гленн. – Времени у нас мало. Так что еще одна попытка вытащить меня в дверь, и если ничего не получится, вам придется меня бросить.

– Что? Ни за что!

– Да, – решительно произнес Гленн. – И не повышай голос. Не хочу потревожить…

Не договорив, он напрягся от волны разлившейся боли. Вскрикнув, Гленн учащенно задышал, вцепившись в смятое рулевое колесо, воткнувшееся ему в грудь. Хью чуть подвинул друга вверх, ослабляя давление. В тесном пространстве опрокинутого «Ленд-ровера» они ощущали тепло тел, чувствовали исходящий друг от друга запах страха. Плечо Хью было перепачкано влажной и теплой кровью Гленна.

– Прости, дружище, – пробормотал Гленн.

– Слушай, я тебя вытащу, не начинай…

– Я хочу сказать, прости за Джуда. Надеюсь, с ним все в порядке, да?

– Да.

– Прости. Я виноват. Я за него отвечал. Мне следовало ехать осторожнее, не так бесшабашно. После всего того, через что тебе пришлось пройти… Я должен был лучше заботиться о твоем сыне.

– Гленн, с Джудом все в порядке.

– А могло бы закончиться плохо, – возразил Гленн. – Посмотри на Элли. Вот чем для нее все обернулось.

– У Элли тоже все замечательно! – воскликнул Хью, машинально защищая свою дочь. За эти годы он уже не раз поступал так, когда знакомые начинали выражать сочувствие по поводу глухоты его дочери, словно это делало ее какой-то ущербной. Но Хью понимал, что Гленн имел в виду другое.

– Ты такой хороший отец, – сказал Гленн.

– Ядрит твою мать, дружище, ты говоришь так, словно прощаешься. Это не кино, сам знаешь. Так что заткнись. Я обойду вокруг машины, открою дверь, а когда буду тебя вытаскивать, можешь орать сколько душе угодно. После чего мы сразу же отсюда уедем. Найдем какой-нибудь уютный домик, с камином и винным погребом. – Не обращая внимания на громкие стоны своего друга, Хью отпустил его, и Гленн снова всем своим весом навалился на рулевую колонку.

Выбравшись из машины, Хью выпрямился и огляделся по сторонам. Дым, поднимавшийся внизу в долине, стал более густым. Выстрелы прекратились, но машины, похоже, не двинулись с места. Армейские грузовики никуда не делись. У Хью мелькнула мысль, увидят ли их те, кто охраняет блокпост, а если увидят, приедут ли сюда, чтобы узнать, в чем дело. Но привлечь их внимание он не может.

Нужно сосредоточиться на том, где он может что-либо сделать.

– Хью, нам нужно вытащить его, – сказала Келли.

Линна с детьми вернулись к стоящему выше по склону «Чероки». Элли выпустила Отиса. Собака носилась вокруг, блаженно не ведая о драматичности ситуации. Джуд говорил с Линной, лицо ему оттерли, но одежда оставалась перепачкана кровью.

– Я делаю все возможное.

– Все плохо?

Хью пожал плечами. Он не хотел, чтобы Гленн слышал, как они обсуждают его положение.