Безмолвные призраки Хионы

Альда точно знала, что это существо не унаследовало полную память Мауро и не считало себя им. Но общие знания у него были, и вполне человеческий склад сознания, и умение мыслить словами, а не графическими образами, как его сородичи. Ученым он не был – но был обучаем и сам вычислил, что умрет, если поддастся голоду.

Так он оказался чужим в двух лагерях этой непонятной войны. Фьюзы раздражали его своей примитивностью и слепым подчинением инстинктам. Люди представали слишком трусливыми и непонятными. Умирать он не хотел – в отличие от многих колонистов, поддавшихся давлению вечности, к которой они не были готовы. А он просто ждал, сам не зная, чего.

И дождался момента, когда в его сознании прозвучал чужой голос, понятный ему. Альда чувствовала: Хайд пришел не просто так. Он вышел на ее след возле тоннеля, который прорубили колонисты, вытаскивая ее и Триана на свободу. Снежный демон ищет именно ее, хоть и сам не осознает, зачем.

Она тоже не представляла, как быть, и ей срочно нужен был совет.

– Я поищу своего спутника, – предупредила она. – Хочу рассказать ему об этом… демоне. Он, должно быть, в лаборатории.

– Можем проверить. – Вердад переключила компьютер, уходя от внешнего наблюдения к внутреннему. – Нет, твой друг сейчас на наблюдательной площадке, только что пришел. Можешь пройти по этому коридору прямо, потом повернуть направо два раза.

– Спасибо. Я скоро вернусь!

– Уж надеюсь на это, – усмехнулась Вердад. – Потому что вы так толком и не объяснили, кто вы такие.

Это лучше было объяснять вдвоем, так что с ответами Альда не торопилась. Она направилась по указанному пути и очень скоро оказалась на наблюдательной площадке, оборудованной на одном из выступов «Раваны». Отсюда открывался великолепный вид на равнину, в ясные дни наверняка уходящий на многие километры к горизонту, а теперь серьезно ограниченный бурей. Но даже в таких условиях можно было разглядеть крупного снежного демона, слоняющегося вдоль каменной стены.

– Он определенно фьюз, – указал Триан, тоже наблюдавший за ним. – Он наверняка знает, что я здесь, но не уходит. Значит, преодолел страх передо мной.

– Преодолел, – подтвердила Альда. – Я это в его мыслях слышу. Его, кстати, Хайд зовут.

– Вот как? Он успел представиться тебе?

– Нет, у него в сознании вообще нет понимания собственного имени. Он додумался до отдельного «я», но не до подходящего для этого «я» названия. Я тебе много интересного про него рассказать могу.

– Да? Ну так не сдерживайся, прошу.

Рассказ получился недолгим, хотя Альда передала легионеру все детали. Она не видела смысла скрывать их, да и потом, сама она понятия не имела, что делать с этим странным фьюзом. Нужно ли вообще с ним что-то делать?

Триан казался скучающим, будто и вовсе ее не слушал, а лишь терпел ее присутствие. Это Альду не задевало – она знала, что он скорее позирует перед камерами колонистов. Для нее было важнее, что он не ставил блок и она могла в любой момент заглянуть в его мысли. Она, впрочем, никогда не заглядывала, ей нравилось сохранять хрупкое равновесие добровольного доверия между ними.

– Так значит, тебе уже удавалось поговорить с ним? – поинтересовался легионер.

– Ну, я передала ему свои мысли, а он от меня по этому поводу шарахнулся. Это не входит в мое нормальное понимание слова «поговорить». Но раз он здесь и знает о нас, шарахаться уже не будет. Рискну даже предположить, что ему хочется общения хоть с кем-то. Только что мы можем ему сказать?

– Передай ему, что я хочу сделать ему подарок. Сначала этот подарок причинит ему боль, а потом изменит всю его жизнь.

– Так, стоп, чего? – смутилась Альда. – А мне для начала рассказать не хочешь?

– Ну, это же не тебе подарок.

– Вот сейчас обидно было…

– Тебе такой не нужен, – усмехнулся Триан. – Просто передай ему. Если он согласится на мое предложение, для него все пойдет по-другому.

– Слабо представляю, что его прельстит боль ради неведомых перемен…

– Он бегает здесь один немыслимое количество лет. Его окружают те, кого он не без оснований считает идиотами, хотя вряд ли знает такое слово. Я бы на его месте согласился.

– Да уж, вижу, где вы точку взаимопонимания нашли!

Альда не была уверена, что это хорошая идея, но послание все же передала. Ее сомнения почти сразу оправдались: снежный демон не знал, что такое подарок, зато знал, что такое боль. Перспектива получить боль без борьбы его не слишком прельщала. Но прав оказался и Триан: убегать снежный демон действительно не спешил.

Он устал. Это читалось в его сознании, звенело в его мысленном голосе. Он был единственным в своем роде, ему хотелось развития, которое его инстинкты не понимали. Он постоянно сражался с голодом, не зная, будет ли в его жизни новый источник удовольствия. Он продержался так долго исключительно за счет нежелания умирать, однако даже оно постепенно его покидало. Уникальный ум Мауро ДиНаталя поймал его в ловушку мышления, из которой снежный демон не мог выбраться.

«Почему люди другие?» – наконец спросил он.