Безмолвные узницы

– Пароль, Грегорио. Скажи мне пароль.

Он даже не заметил, что я назвала его настоящим именем. Очень медленно он протянул цифры, как делают жертвы «Спокойной ночи, Золушка» – они без сопротивления реагируют на приказы, давая преступнику кучу личных данных. На следующий день он ничего не вспомнит.

– Давай, милый, обними меня, – проговорила я, обхватив его талию. Я порылась в его карманах в поисках парковочного талона. Служащий подвел ко входу черную «Тойоту», похоже, новенькую. – Молодой человек, не могли бы вы помочь мне посадить его на пассажирское сиденье? Слишком много выпил.

Воспользовавшись этой возможностью, я взяла пачку банкнот и заплатила за помощь: кстати, еще один свидетель! Пристегнула Грегорио ремнем безопасности, села за руль, забила его адрес в Пердизес на Waze и завела машину. Грегорио вскоре уснул рядом со мной. Я даже включила радио, чтобы взбодриться под рок, пока ехала по пустынным улицам Сан-Паулу. Фасад его дома был красивым, окрашенным в очень светлый голубой цвет, перед ним – электронные ворота, не позволявшие прохожим войти на территорию. Я щелкнула ключом, расположенным на брелоке, и припарковалась рядом с катафалком. Закрыв ворота, вышла из машины и потащила с собой Грегорио, обвисшего на моих плечах. Это был скромный таунхаус, но жить в нем было бы приятно. На первом этаже располагалась небольшая столовая с круглым столом и четырьмя стульями, функциональная кухня и раздвижная дверь, ведущая в просторную спальню с двуспальной кроватью, накрытой пледом с изображением птиц и листвы, с огромными подушками. Я не ожидала чего-то настолько необычного.

Я оставила Грегорио на кровати и поднялась по лестнице, ведущей на второй этаж. Там обнаружила просторное помещение с 72-дюймовым телевизором последней модели, книжными полками, забитыми триллерами, детективами и ужастиками. На нескольких полках – труды по судебной медицине. За дверью еще одна комната, которая, судя по письменному столу и ноутбуку, играла роль кабинета. Его уровень жизни меня впечатлил. На зарплату госслужащего такой уровень вряд ли сможешь поддерживать, но кажется, Грегорио хорошо подрабатывает охотой на женщин.

Я спустилась вниз и вернулась в спальню. Пока Грегорио похрапывал в глубоком сне, я сняла с него одежду. Это оказалось непросто – тело обмякло и было неподатливым, а я в тот момент действовала не самыми мягкими методами. Стаскивая с него трусы, я подумала, что не стоит прибегать к кастрации несчастного: резать особо нечего.

Место для установки первой камеры я выбирала тщательно и остановилась на точке поверх телевизора в спальне, который крепился к стене на кронштейне. Там ее не заметишь, а я получу панорамный вид на комнату сверху донизу. Еще дважды я обошла весь дом, пытаясь найти, куда он мог девать тела. Ну не в кабинет же? Не мог он подниматься и спускаться по этой крутой лестнице с трупами.

Выйдя через дверь кухни, я осмотрела заднюю часть дома, после чего вернулась в гараж. В стене напротив катафалка обнаружила маленькую, совершенно неприметную и незапертую дверцу. За ней было темно. Я пошарила по стене, пока не нашла выключатель. Когда зажегся свет, у меня перехватило дыхание: комната представляла собой точную копию секционной, в которой проводятся вскрытия. Стальная каталка на колесах, водяные шланги, раковины, алюминиевые ведра, аптечный шкафчик, стол для инструментов. Стены внутри облицованы белой плиткой, местами уже лишенной затирки. Несмотря на это, здесь было безупречно чисто и витал запах хлорки.

В одном углу на деревянном столике стояло зеркало в старинной раме, перед ним – кресло. Несколько светильников вокруг придавали этой зоне сходство с элитной гардеробной. На ближайшей стене – вешалка с несколькими фартуками (все с логотипом «Вечный мир») и двумя рабочими куртками с названием похоронного бюро, вышитым на карманах. На столе лежали всевозможные принадлежности для макияжа, коробки с влажными косметическими салфетками, кисти всех размеров, кремы и клеи. Все очень хорошо организовано.

Открыв верхний ящик, я нашла накладные усы, аккуратно разложенные по размеру. Во втором – очки в разных оправах, некоторые с цветными стеклами. На другой стене с крючков свисали всевозможные парики: брюнеты, облысевшие, с прямыми волосами, собранными в хвостик. Похоже на киностудию, в самом деле. Чем глубже я влезала в это расследование, тем больше убеждалась, что мир сошел с ума и что человек – создание безграничное. Грегорио был человеком с тысячью лиц.

Вторую камеру я, разумеется, разместила в этом помещении. Нашла идеальный угол, установив ее между бутылочками с лекарствами в аптечке со стеклянными дверцами, как в старомодных аптеках. Закончив установку, я засняла все на мобильник. На случай, если камеры сломаются, у меня, по крайней мере, будет хоть какая-то запись этого абсолютно странного места.