Безмолвный король

Взгляд Олли перемещается туда, где сидит Татум, и в его глазах появляется понимающее выражение.

– Конечно, кто бы сомневался, – фыркаю я.

Брантли садится на кресло перед нами.

– Она справится, чувак. Я не знаю никого сильнее этой девушки.

– Об этом я и беспокоюсь, – произносит Нейт, указывая на Мэдисон, свернувшуюся калачиком на дальнем сиденье самолета. – Она не должна была связываться с этим дерьмом. Она чертовски любила Деймона, чувак. Чертовски любила. Между ними была родственная связь, которой я никогда раньше не видел, а теперь… Он мертв. Я не знаю. – Нейт качает головой. – Не знаю, сможет ли она оправиться. Она едва пришла в себя после своего маленького побега. А сейчас ей предстоит почувствовать настоящую потерю, чертову сокрушительную потерю. Потерю, которую нельзя сравнить ни с одной потерей в мире. Немногие могут это пережить.

Брантли смотрит на меня.

– Она пережила все то дерьмо, которое произошло с моим отцом. В детстве она пережила гребаное изнасилование, Нейт. Ты не прав. Эта девушка не была рождена сильной, но она сама выстроила вокруг себя стену, чтобы справиться с тем, что ей преподносит жизнь, и знаешь, как она это сделала? – спрашивает он, глядя на Нейта, который внимательно ожидает его ответа. – Она по кирпичику собрала ее из всего кошмара, что ей пришлось пережить.

Нейт сглатывает. Я откашливаюсь, а Спайдер удивленно распахивает глаза.

– Это та еще жесть.

Взгляд Брантли стекленеет.

– Ты даже не представляешь, насколько.

Мы все за ним наблюдаем. Кажется, что в эту минуту он мысленно прокручивает свои самые ужасные воспоминания в формате Full HD. Ежедневно Брантли преследует то, через что его заставил пройти отец. Никто из нас не знает, насколько ужасно это было, но я уверен – даже если бы нам удалось это представить, реальность все равно была гораздо хуже. Он никогда об этом не говорил и каждый день находился один на один со своими воспоминаниями.

Олли откашливается.

– Должен признаться, мне было чертовски приятно к вам вернуться, даже несмотря на дерьмовые обстоятельства.

– Олли? – бормочет Нейт себе под нос. – Перестань болтать.

Олли – двоюродный брат Нейта. Несмотря на это, они откровенно друг друга ненавидят. По какой-то причине Оли выглядит совершенно обычным приземленным парнем. Настолько приземленным, насколько возможно будучи Королем. Он обожает серфинг и носит светлые локоны длиной до подбородка. У него голубые глаза, а кожа почти полностью покрыта татуировками. Он выглядит так, словно только что вышел со съемочной площадки «Одиноких сердец»^[35].

Я встаю с кресла и направляюсь к Мэдисон. Поправив ей одеяло, я кладу ее голову к себе на колени, убираю прядь волос с ее лица и нежно провожу большим пальцем по ее щеке. Мне нужно знать, что происходит с папой и мамой и по какой причине они оба остались на острове. Вернее, там остались все старшие. Мой большой палец останавливается, и я обвожу взглядом борт самолета. Здесь все наше поколение и поколение Спайдера – остальные вернулись на Пердиту. Странно. Но каковы бы ни были их причины, я узнаю о них не раньше, чем они вернутся домой.

– Биш? Мы можем поговорить?

Я напрягаю челюсть.

– Пожалуйста.

Я смотрю на Мэдисон, а затем медленно поднимаюсь на ноги и аккуратно кладу ее голову на сиденье. Мы с Хейл отходим в дальнюю часть самолета – подальше от чужих ушей, на тот случай, если им еще не известно о ее связи с отцом.

– Что? – рявкаю я, не в силах сдержать раздражение.

– Я сожалею о том, что случилось. Я недооценивала Мэдисон и тебя, и… – Она замолкает и опускает взгляд. – Прости меня, Бишоп. Когда я вернулась, я была так зла и обижена из-за того, что ты от меня ушел. Я так ее ненавидела.

Она глубоко вздыхает, и я пользуюсь моментом, изучая ее лицо. Я знаю Хейл вдоль и поперек. Я знаю, когда она лжет, когда она счастлива и когда грустна, – или все вместе. Я знаю, когда она пытается скрыть от меня эмоции. Для меня она полностью прозрачна – в отличие от Мэдисон, которая всегда была закрытой книга.

– Я немного съехала с катушек, Биш, но ты же меня знаешь. Ты знаешь, что я не мстительна, и теперь я вижу…

– Видишь что? – я наклоняю к ней голову.

– Я вижу, какой ты с ней.

Я прислоняюсь к стене.

– Ты ей не нравишься.

– Я знаю.

– Это означает, что наша дружба никогда не станет такой, как прежде.

Она мрачнеет.

– Знаю.

– Тогда я желаю тебе и отцу всего наилучшего.

Я отталкиваюсь от стены и направляюсь обратно к Мэдисон. Сев на свое место, я усмехаюсь.

– О, и удачи с моей мамой.

Хейл вздрагивает и медленно возвращается на свое место. Когда-то она была для меня важна…