Безмолвный крик

– Хорошо. В таком случае похоже, что Лейтон Дафф последовал за сыном. Предположительно, у него имелись основания заподозрить, чем тот занимается. Было бы прекрасно, если б вы разузнали, какие именно. Об этом может знать жена, и я представляю, как трудно будет выпытать у нее такие сведения. – Судя по лицу Ранкорна, он не представлял, какие страдания это причинит вдове. Ивэн даже подумать не смел, как она воспримет все эти сведения. Оставалось надеяться, что ее с доктором Уэйдом связывают самые нежные отношения. Ей наверняка потребуется его поддержка!

– Однако попробовать вам придется, – продолжал Ранкорн. – Будьте очень осторожны, задавая ей вопросы, Ивэн. Когда дойдет до суда, она станет важнейшим свидетелем. Само собой, обыщите дом. Возможно, найдете окровавленную одежду с предыдущих нападений. Вам надлежит убедиться, что он отсутствовал дома в каждом случае, который вы намерены ему предъявить. Не пропускайте деталей! Полагаю, если он не сознается – а дело получается громкое, – его мать наймет для защиты лучшего королевского адвоката. – Он сжал губы. – Хотя не знаю, кому захочется ввязываться в такое дело. Если вы выполните свою работу как надо, он не сумеет выиграть.

Ивэн промолчал. По его мнению, в этом деле не мог выиграть никто.

– А как вы, в конце концов, к этому пришли? – с любопытством спросил Ранкорн. – Просто благодаря настойчивости? Или, быть может, правильно заданному вопросу?

– Нет, сэр. – Ивэн даже не знал, почему ему доставляет такое удовольствие возможность огорошить начальника. Возможно, это было связано с самодовольным видом Ранкорна. – На самом деле все разузнал Монк. Он расследовал изнасилования, и они вывели его на Риса Даффа.

Ранкорн резко вскинул голову, лицо у него потемнело. Казалось, он собирается перебить, но промолчал.

– Вчера ближе к вечеру он просто позвал меня и передал всю информацию, – продолжил Ивэн. – Я лично проверил ее, поговорил с людьми и снял с них показания. – Он невинно смотрел на Ранкорна, словно понятия не имел, как раздражает его. – Нам повезло, что он оказался таким упорным, – добавил сержант для пущего эффекта. – Иначе я до сих пор искал бы любовника миссис Дафф.

Ранкорн не сводил глаз с подчиненного, а лицо его тем временем багровело.

– Монк проводит расследования за деньги, Ивэн, – процедил он сквозь зубы. – Не забывайте про это! А вы проводите свои, потому что служите правосудию без страха и упрека и верны не кому-нибудь, а Ее Величеству, чей закон и представляете. – Он навалился на стол, поставив локти на полированную поверхность. – Вы считаете, что Монк чертовски умен, и до известной степени так оно и есть. Но вы не знаете всего. Вы знаете о нем не всё, далеко не всё! Наблюдайте за ним, учитесь у него сколько угодно, но предупреждаю вас – не становитесь его другом! Вы пожалеете об этом! – Последние слова он произнес нахмурясь – не зловеще, не предупреждающе, словно боялся за Ивэна, а не за себя. По лицу его пробежала тень какой-то застарелой печали.

Джон изумился. Ранкорн порицал Монка и вроде должен был разозлиться на него. Вместо этого Ивэн заметил в нем чувство некой утраты, одиночества… Сержант ощутил жалость и какую-то вину.

– Не доверяйте ему… – добавил Ранкорн и вдруг остановился. – Думаю, вы мне не верите! – Теперь в его голосе звучала злость на себя за то, что говорил откровенно, раскрылся в большей степени, чем намеревался, и даже жалость к себе, потому что он сам не ожидал, что ему поверят.

Ивэн, однако, ему поверил, и не потому, что Ранкорн так говорил, а потому, что Монк сам боялся этого. Но Монк был таким раньше и не обязательно таким и остался. А каким он станет в будущем – зависело только от него.

– Я вам верю, сэр, – сказал Ивэн вслух. – Вы мне ничего особенного не сказали, только чтобы я вел себя осторожно. Полагаю, вы говорите, исходя из личного опыта, иначе не переживали бы так, но я понятия не имею, о чем вы. Монк мне никогда ничего не рассказывал.

Ранкорн зло рассмеялся, чуть не давясь собственным смехом. В нем смешались беспомощность, ярость и горечь, так и не прошедшие со временем.

– Он и не расскажет! Вы ему нравитесь. Вы ему нужны. Стыд ему, может, и неведом, но у него хватит ума сообразить, что вы о нем подумаете!

Ивэну не хотелось знать, он предпочел бы остаться в неведении – но помнил, что сам Монк жаждет узнать.

– Из-за чего, сэр?

Ранкорн неожиданно резко встал, оттолкнув стул, так что тот какое-то время балансировал на двух ножках и чуть не упал. Отвернувшись к шкафу с выдвижными ящиками, полными папок, и стоя спиной к Ивэну, он распорядился: