Безмолвный пациент

– Любите бильярд? – произнес я, кивнув на стол.

– Не-а.

– А почему?

– Второй кий сломался, и его до сих пор не заменили.

– Вы поделитесь со мной кием, если мы сыграем?

Я потянулся к лежащему на сукне кию, но великанша резко его схватила.

– Отвали, это мой кий! – гаркнула она.

Я невольно отшатнулся, пораженный интенсивностью ее реакции. Она с ощутимой силой ударила кием по шару. Некоторое время я понаблюдал за ее игрой, потом предпринял вторую попытку.

– Может, все-таки расскажете, что случилось в первые дни по прибытии Алисии в Гроув? Не припомните?

Элиф отрицательно помотала головой. Я продолжал:

– В ее личном деле указано, что в столовой между вами произошел конфликт. Это она на вас напала?

– Да, помню… Пыталась убить меня. Черт возьми, она мне чуть горло не вскрыла!

– Согласно отчету, сначала вы что-то шепнули Алисии. Скажите, что именно?

– Ничего я ей не шептала. – Элиф яростно затрясла головой.

– Я не утверждаю, будто вы ее спровоцировали. Мне просто любопытно, что это были за слова.

– Ну я ей задала один вопрос.

– Какой именно?

– Я спросила: «Он заслужил?»

– Кто?

– Хахаль ейный. – Элиф улыбнулась. Вот только это скорее была не улыбка, а уродливая гримаса.

– В смысле, муж Алисии? То есть вы спросили Алисию, заслуживал ли ее муж смерти? – переспросил я, не уверенный, что правильно все понял.

Элиф кивнула и ударила кием по очередному шару.

– А потом я спросила, как этот мужик выглядел. Она ж в него пальнула: череп вдребезги, мозги на стене… – И она захохотала.

Я ощутил сильнейшее отвращение. Наверняка слова Элиф породили и у Алисии подобную реакцию. Элиф вызывала омерзение и ненависть – это была ее патология. Именно такие чувства передала новорожденной Элиф ее мать. Она заставила маленькую дочь ощущать себя мерзкой и ненавистной. И та неосознанно побуждала окружающих испытывать ненависть в свой адрес – надо сказать, весьма успешно.

– А как сейчас? У вас с Алисией хорошие отношения?

– О да. Мы очень близки. Прямо лучшие подруги, – Элиф загоготала.

В кармане неожиданно завибрировал телефон. Я взглянул на экран: номер неизвестный.

– Прошу прощения, я должен ответить на звонок. Большое спасибо за помощь! – откланиваясь, произнес я.

Элиф что-то неразборчиво пробормотала и вернулась к игре.

* * *

В коридоре я ответил на звонок:

– Алло!

– Тео Фабер?

– Да. Кто это?

– Макс Беренсон. Секретарь передала ваше сообщение.

– Ах да! Спасибо, что перезвонили. Я хотел бы переговорить с вами об Алисии.

– А что? Что-то случилось? Какие-то неприятности?

– Нет. Точнее, не совсем. Алисия – моя пациентка, и вы очень помогли бы мне, если б согласились ответить буквально на пару вопросов. В любое удобное время.

– Я так понимаю, это не телефонный разговор? Вообще-то, я очень занят.

– Я предпочел бы встретиться лично, если вы не против.

Макс Беренсон издал тяжкий вздох и, прикрыв трубку, обратился к кому-то у себя в кабинете, а потом снова ко мне:

– Завтра в семь вечера подходите сюда.

Я собирался уточнить адрес, но он уже повесил трубку.

12

Секретарь Макса Беренсона, вдрызг простуженная, поднесла к носу бумажную салфетку и громко высморкалась.

– Говорит по телефону. Освободится через минуту, – прогундосила она, жестом указывая, куда присесть.

Я кивнул и опустился в одно из кресел. Зона ожидания ограничивалась несколькими неудобными креслами с прямой спинкой и кофейным столиком со стопкой старых журналов. Я поймал себя на мысли, что уголки для посетителей везде выглядят одинаково. С тем же успехом я мог бы сидеть в приемной у врача, директора бюро ритуальных услуг или адвоката.

Наконец дверь в дальнем конце приемной распахнулась и в проеме возникла фигура Макса Беренсона. Взмахом руки он пригласил меня войти и тут же исчез в недрах кабинета. Я поднялся с кресла и последовал за ним. Судя по свойственной Максу жесткой манере общения по телефону, я был готов к тому, что меня ждет довольно неласковый прием. Однако, как ни странно, он начал с извинений:

– Прошу прощения, если во время телефонной беседы я был несколько резок. Неделя выдалась трудная, да еще и неважно себя чувствую… Присядете?

Я сел на стул для посетителей, приставленный к его рабочему столу с противоположной стороны.

– Благодарю вас. И спасибо, что согласились на встречу.

– Честно говоря, сначала я решил, что не стоит этого делать. Принял вас за очередного журналиста, который пытается вытянуть из меня сведения об Алисии. Но потом связался с Гроувом и выяснил, что вы действительно там работаете.

– Вот оно что… Скажите, и часто вас одолевают журналисты?

– Теперь уже нет. А раньше мы не знали, куда от них деться. С тех пор и осталась привычка перепроверять…

Беренсон хотел добавить что-то еще, однако не сдержался и чихнул.

– Прошу прощения, – извинился он, протягивая руку к коробочке с салфетками. – Подцепил простуду от жены.