Безмолвный (СИ)

Вода чересчур горячая, она обжигает каждый раз, стоит мне опустить в нее руки, чтобы взять очередную вилку. Боль – это отвлечение. Боль – это напоминание, что я не сплю. Что это не сон. Что я не вообразил себе происходящее. Ведь не вообразил? Нет. Не вообразил. С тобой всегда так: ложь, боль, и ты сам, понятия не имеющий, что ты наделал. Что ты со мной сотворил. Посуду надо помыть, и я этим занимаюсь, ведь я всегда так делаю. Это нормально. Так же, как и я, - нормальный человек, нормальный представитель рода человеческого, и моя реакция совершенно нормальна и обычна, ровно такая же, как у всех нормальных людей.

Но ты этого не понимаешь. Ведь тебе неизвестно, что такое «нормально». Ты способен увидеть лишь патологию, лишь слабость. Я для тебя просто фамильярен и глуп, я это знаю. Я знаю это. Тарелка чистая до скрипа. Убираю ее в буфет. Погружаю руки в воду за следующей. Горячо, руки покалывает. Вода, мыльная пена, неизменная нержавеющая сталь. Слишком горячо. Убери руки. Боль – тревожный сигнал: вода слишком обжигает, можно ошпариться. Надо убрать руки. Опасность.

Шерлок, так нельзя. Нельзя творить то, что сотворил ты, и считать, что я не буду зол. Неужели ты думал, что просто впорхнешь обратно в мою жизнь, а я просто должен буду это принять? Принять, как будто это нормально.

Да что с тобой такое?

С вами обоими. Господи. Какой мерзавец может решиться на такое? Только Холмс. Неудивительно, что у вас вообще нет друзей. Вот как вы обращаетесь с теми, кто любит вас. Ложь, притворство и гребаная, залившая весь тротуар кровь. Да что, черт подери, такое с вами обоими?

Что должны были сотворить с тобой в детстве родители, раз ты стал настолько бесчувственным? Идиот я. Просто такова твоя природа. Точно. Ты устроен иначе, устроен аномально. А я клюнул на это и не мог даже мысли допустить, что ты так со мной обойдешься.

Ты снова стоишь и пялишься в окно. Как будто ждешь чего-то. Полностью забыл о моем присутствии. Или же просто избегаешь смотреть в мою сторону. Может, тебе хоть немного совестно? Нет. Разумеется, нет. С тобой такого не бывает. Испытывать угрызения совести – удел слабых, сентиментальных, романтичных. Верно ведь, Шерлок? Конечно же. Удел таких, как я. Вот каким ты меня считаешь. Каким всегда считал.

Ну и пусть. Мне наплевать. Я – человек. Переживать из-за самоубийства лучшего друга – нормально. Понимаешь, да? Нормально. А вот то, что устроил ты, – ненормально. Устроить поддельное самоубийство на глазах у любящего тебя человека, господи. Так не поступают. Прямо передо мной, на моих глазах. Вся эта кровь… Ты ведь даже понятия не имеешь, верно? Даже не представляешь, каково это. Это все было действительно настолько необходимо? Чертово «кино». Специально для меня одного, для того, чтобы причинить мне боль. Жестоко. Жестоко и хладнокровно. Господи.

И ты считал, что я в порядке?

- Идиот.

Что? Кто?

Я? Ну, конечно. Я идиот. Как обычно.

Ты снова уставился в телефон, один из целой дюжины. Знаешь, не всем дано быть такими же умными, как ты.

Да, конечно, разумеется, ты это знаешь и так, никогда об этом не забываешь. Начни сравнивать интеллекты всех остальных с твоим - абсолютно все покажут плохой результат. А я в особенности. Никто не может потягаться с тобой умом. Вот в чем моя проблема и моя вина. Если бы я только умел наблюдать – как будто это так просто, словно ничего не замечать - это вопрос свободного выбора. Но я не могу, Шерлок, мне не дано разглядеть то, что видишь ты. Для меня мир вовсе не так прост, как для тебя. Ты ведь испытываешь ко всем лишь презрение, так? К нормальным людям с нормальными эмоциями. Знаешь, а ведь любить – это нормально. Это нормально – любить того, кто дает смысл твоей жизни. Это вовсе не бессмысленные сантименты, в этом нет ничего смехотворного. Это не слабость, не проигрыш, что бы ты там ни думал. Это обычная, свойственная людям способность, я не собираюсь ее стыдиться. Способность найти кому-то место в своей жизни, в своем сердце. Компромиссы. Привязанность. Любовь. И не нужно надо мной глумиться. Ты ведь наблюдал со стороны, как я разваливаюсь на части? Тебе это пришлось по вкусу? Забавно было смотреть на мои страдания? Тогда, стоя у пустой могилы, рыдая как дитя и умоляя бога, чтобы ты оказался жив, – я потешил твое эго? Тебе именно это было нужно?

Что ж, добротой ты не отличался никогда. И я не буду заявлять, что думал, будто это не так. Но я даже представить себе не мог, что ты можешь быть настолько бесчувственным. Только не ко мне. Я был идиотом. Да. Я идиот, раз вообразил, что все иначе. Ты – психопат, а я скорбел о тебе. Оплакивал тебя, с любовью и привязанностью. С такой любовью, равной которой не испытывал ни к кому. Вот кто я теперь - идиот.