Безобразия в образовании

Поражают в этой педагогической системе и, как говорили в старину, «противуречия». Только родитель настроился на то, чтобы в порыве благородного негодования вложить ума своему пьяному недорослю, как его спешат осадить: «…Не набрасывайтесь на него с нотациями: вы уже опоздали, а после драки кулаками не машут. Даже если он чуть навеселе, его реакция может быть неадекватной» (с. 4) (то есть мальчонка, чего доброго, даст как следует сдачи родителю).

И собутыльников его не смейте трогать! «Даже если вам не нравятся друзья вашего ребенка, нельзя держать свой дом от них на замке, своего же ребенка ради» (с. 5), хотя любой человек, не только с высшим педагогическим образованием, но и с незаконченным средним, понимает, что борьба с пьянством начинается с отрыва пьяницы от его привычного окружения, иначе любые усилия бессмысленны. Когда же речь идет о детях, оградить их от дурного влияния всегда считалось – и продолжает считаться в обществе, еще не утратившем коллективный разум, – первейшим делом родителей.

Ясно, что далеко не все папы и мамы придут в восторг от подобных педагогических инноваций, поэтому, стараясь смягчить впечатление, авторы добавляют: «Зато никто не запрещает вам обговорить допустимые нормы поведения и правила общежития» (с. 5).

Эту матрицу сейчас внедряют повсеместно. Смысл ее сводится к следующему: давайте легализуем пороки, но попробуем установить для них некоторые ограничения. Легализуем публичные дома, но будем требовать от «сексработниц» периодической диспансеризации. Легализуем порнографию, но ларьки, в которых она будет продаваться, удалим от детских учреждений на расстояние не менее трехсот метров. Легализуем педерастию (уже легализовали, отменив статью, наказывающую за мужеложство), но будем порицать педофилов. Легализуем наркоманию, но будем призывать наркоманов пользоваться одноразовыми шприцами. Одобрим подростковый разврат, но расскажем об опасности венерических заболеваний и раздадим презервативы.

Все это, конечно, абсурд. Невозможно требовать от беззакония законопослушности. Есть русское выражение: «Пустить козла в огород». Здесь центральное слово – «козел». От человека, да, можно требовать, чтобы он в огороде собирал только то, что ему разрешили. Но «козел» (а в нашем случае – порок) невразумляем, особенно при виде капусты. Ну а если продолжать зоологические сравнения, представим себе свинью, про которую вдруг кто-то решил, что ее стоит цивилизовать, перебазировав из хлева в городскую квартиру, и поставить ей в туалете специальную ванночку для отправления интимных нужд. Воображение легко подскажет нам вид и аромат в квартире защитника свиных прав через пару часов…

Аналогичные установки даются взрослым и по проблеме детской наркомании. Хотите узнать, как правильно себя вести, если вы подозреваете, что ваш ребенок употребляет наркотики? Надо «не демонстрировать чрезмерного волнения; установленные необычные факты обсудить с ребенком; не читать мораль и ни в коем случае не угрожать и не наказывать. <…> Если он все отрицает, расскажите о своих подозрениях, если спорит, опровергайте, но не берите с него слово, не заставляйте подчиняться. Лучше спросите, что он сам думает делать дальше. И предупредите, что отныне вы будете строже следить за тем, как и на что он тратит деньги» (с. 20—21). (Пускай рассказывает, что задержался в библиотеке, а на полученную от вас субсидию якобы накупил булочек с маком.) Но главное, «самое время дать ему понять, что вы на его стороне, что не осуждаете…» (с. 21).

Короче, предлагается на юного наркомана не давить, ничего ему не запрещать и даже продолжать выдачу денег! Да, весьма нетрадиционная педагогика! Испокон веков нормальные родители реагировали на опасное поведение детей немедленной изоляцией их от источника зла, от пагубной обстановки. Вспомните хотя бы Наташу Ростову, которую отец запер, чтобы она не сбежала с Анатолем. Конечно, придется понервничать, проявить твердость, выдержать детские истерики и грубость, побыть в глазах своего ребенка злодеем, но зато уберечь его от беды. Ведь и мы, став взрослыми, столько раз мысленно благодарили родителей за их строгость, хотя в подростковом возрасте за нее же готовы были в сердцах проклинать.

В духе попустительства предложено относиться и к детскому разврату. «…Старшее поколение не может и не должно контролировать подростковую сексуальность» (с. 6). (Интересно все-таки, почему у поклонников либеральных ценностей столь часто проскальзывают тоталитарные нотки? Напоминает то ли гипнотизера, подчиняющего пациента своей воле, то ли юриста, который зачитывает потенциальным преступникам статью Уголовного кодекса.) Оказывается, «признавая, что ранняя сексуальная жизнь подростков и столь же ранние эксперименты с наркотиками не экстремальные, а скорее уже обыденные искушения нового поколения, невозможно ни запретить, ни контролировать эти опыты» (с. 12).