Безрассудная

Я не колеблюсь, прежде чем поставить ногу на камень и постепенно заставить двигаться остальные части тела. Кай вздыхает, не двигаясь со своего места.

— Не хочешь объяснить, зачем ты перелезаешь через камень, если у тебя уже есть лук?

— Потому что, — пыхчу я, — ты не поверишь, что скрывается здесь. — Я уже на вершине валуна и пробираюсь вниз по его обратной стороне. Цепь натянулась между нами, затормозив мое продвижение. — Давай, Эйзер. По крайней мере, постарайся не отставать от меня.

— У меня нет выбора, Грэй.

Цепь ослабевает, когда он начинает подниматься, позволяя мне неуклюже скользнуть вниз по гладкой поверхности камня на мягкую траву внизу.

Я моргаю от открывающейся передо мной красоты.

Это словно скрытый мир, кусочек совершенства.

Роща поникших деревьев прорастает из мягкой травы, их ветви переплетаются друг с другом, словно они держались за руки десятилетиями. Крупные корни пробиваются сквозь землю, чтобы пробраться между яркой листвой, окружая самое прекрасное из всего.

В центре пейзажа мерцает сверкающее маленькое озеро, по которому пробегает рябь при каждом дуновении легкого ветерка. Растения толпятся у воды, чтобы напоить свои листья и искупаться в лучах заходящего солнца.

Это место ― само спокойствие.

Кай внезапно оказывается рядом со мной, восхищаясь открывшейся перед нами картиной.

— Неудивительно, что разбойники захватили это место.

— От него захватывает дух. — Я сажусь у края озера, погружая палец в прохладную воду. — И так… не вписывается.

Он присоединяется ко мне, изучая растения у наших ног.

— Уверен, это было здесь задолго до того, как Святилище Душ превратилось в погребальную дорогу, которой оно является сегодня.

Я смотрю на него, прежде чем мои глаза вновь устремляются к красоте впереди.

— Похоже, тогда Святилище Душ имело совсем другое значение. Когда здесь была похоронена первая королева. Оно не было угрожающим — оно было священным. Место, где души праздновали.

Я чувствую на себе его взгляд.

— И что же празднуют души?

Я пожимаю плечами, не встречаясь с его испепеляющим взглядом.

— То, что кто-то позаботился о том, чтобы похоронить их.

Мои слова повисают в воздухе между нами. Я мысленно переношусь в Шепчущий лес, где Кай похоронил Сэйди во время первого Испытания. Не потому, что он хотел этого, а потому, что знал, что я этого хочу.

Его рука касается моей.

Он положил свою ладонь на траву рядом с моей. Я чувствую, как его пальцы осторожно тянутся ближе, пока не касаются кончиков моих.

Я не осмеливаюсь посмотреть в его сторону. Вместо этого всматриваюсь в водную гладь, считая каждую рябь.

На третьей ряби он просовывает свой мизинец под мой.

На седьмой — почти все наши пальцы переплелись, запутавшись в густой траве.

Это глупо, правда.

Нет, на самом деле это чушь.

То что он способен заставить меня растаять от одного лишь прикосновения — это полная и несусветная чушь.

Его рука не должна так сильно контролировать меня. Его пальцы не должны натягивать мои сердечные струны. Но нежность станет моей погибелью. В том, что к тебе тянутся, есть своя интимность.

Его большой палец поглаживает мой.

Это ощущение — воплощение комфорта, осязаемое спокойствие.

И поэтому я отстраняюсь, прежде чем успеваю передумать.

— Я зайду в воду, — говорю я, резко вставая и не переставая болтать. — А значит, ты тоже должен зайти. Потому что ты убедился, что я не могу ничего сделать без тебя. Так что мы идем.

Я снимаю лук с плеч и бросаю его на землю. Он смотрит на меня, все еще не решаясь встать на ноги.

— Это все заговор, чтобы попытаться утопить меня?

Я улыбаюсь и смотрю вниз, мой жилет уже спущен с одного плеча.

— Хорошая идея.

Он хихикает, качая головой, пока медленно встает на ноги. Когда рюкзак сваливается с его плеч, он выжидающе смотрит на меня.

— Что? — спрашиваю я, не понимая, почему мой голос звучит так оборонительно.

Он лениво пожимает плечами.

— Я просто жду, когда ты скажешь мне отвернутся.

Я моргаю на него. Потом смотрю на подол рубашки, который все еще сжимаю в руках.

Я слегка выпрямляюсь, глядя на него сверху вниз. Я не знаю, почему я это говорю. Почему чувствую необходимость что-то ему доказать. Но когда я открываю рот, слова сами вылетают наружу.

— Что заставляет тебя думать, что я собиралась велеть тебе отвернутся?

Он скрещивает руки на груди.

— Наверное, каждый момент, который мы провели вместе до этого.

Подняв свою огромную футболку, я не свожу с него глаз.

— Я полна сюрпризов, принц.

Я стягиваю свободную ткань через голову, оставаясь стоять в топе с глубоким вырезом, который обтягивает грудь. Такой дышащий бюстгальтер я бы носила во время тренировок, и его легче всего найти и украсть в Луте. Я быстро опускаю взгляд, чтобы убедиться, что мое клеймо не видно. Достаточно того, что шрам, идущий по моей шее, всегда заметен для блуждающих глаз.

Брюки низко висят на бедрах, обнажая каждый сантиметр живота. Когда его глаза пробегают по мне, я вздрагиваю, несмотря на солнечный свет, пробивающийся сквозь деревья. Есть что-то в том, как он на меня смотрит, и это делает невозможным не желать этого. Его взгляд благоговейный, медленный, как искренняя молитва.