Безрассудная Джилл. Несокрушимый Арчи. Любовь со взломом

Сияющее лицо Фредди вытянулось в недоумении. Он не верил своим ушам. Правда, утром, будучи в подавленном настроении, он предположил в разговоре с дядюшкой Крисом, что независимый характер Джилл заставит ее отказать Дереку, но и сам тогда не ожидал такого всерьез. А уж теперь, в приливе оптимизма из-за своей помолвки, счел это совершенно невероятным.

— Боже мой! — воскликнул он. — Неужто послала лесом?

Фамильная гордость едва ли позволила бы Дереку ответить утвердительно, будь вопрос сформулирован и не столь грубо, а уж теперь это и вовсе исключалось. Собственным достоинством Дерек дорожил больше всего на свете и готов был оберегать его, жертвуя даже истиной. Признаться Фредди, что какая угодно девушка послала его, Дерека Андерхилла, куда бы то ни было, казалось в высшей степени унизительным.

— Ничего подобного! — фыркнул он. — Просто мы оба поняли, что наш брак невозможен. Почему ты скрыл, что Джилл работает хористкой в этом дурацком театре?

Фредди медленно отвесил челюсть, отчаянно пытаясь отгородиться от ужасного смысла прозвучавших слов. Он был всей душой предан Дереку, на которого много лет — по сути, всю жизнь — смотрел снизу вверх, чуть ли не обожествляя его, и теперь наотрез отказывался верить, что тот на самом деле хотел сказать именно это… нет, черт возьми, это же… это… Выходит, Элджи Мартин был все-таки прав?! Значит, Дерек просто-напросто… обычный…

— Ты же не хочешь сказать, старина, — почти с мольбой выдавил Фредди, — что раздумал жениться потому только, что Джилл — хористка?!

Дерек с досадой отвернулся. В роли инквизитора Фредди раздражал его не меньше, чем в качестве восторженного жениха. Необходимость давать объяснения тому, кого всегда лишь снисходительно терпел, считая неплохим приятелем, но во всех отношениях ничтожеством, оскорбляла его гордость.

— Этого требует благоразумие! — бросил он, злясь все больше от растущего чувства унижения. — Ты же понимаешь, что последует — газетная шумиха, заметки с фотографиями… телеграфируют в Англию, пойдут слухи, домыслы… Мне нужно думать о карьере, а эта история с ней фактически покончит…

Он умолк, наступило неловкое молчание. Фредди смотрел на него сурово, растеряв все привычное добродушие. Игриво-беспечное выражение лица сменилось застывшей маской презрения. Старая добрая пелена взяла да и упала с его глаз во второй раз за вечер, и он, как и Джилл, увидел Дерека таким, каким тот был на самом деле.

— Вот это да! — протянул он. — Стало быть, так и есть. А я-то, дурак, превозносил тебя до небес, смотрел как на свет в окошке. Все мечтал стать на тебя похожим… но будь я проклят, если захочу теперь! Проснусь среди ночи, вспомню, до чего мы непохожи, и сам себе пожму руку. Выходит, как ни крути, Ронни Деверо чистую правду тогда говорил! Что сделано, то сделано, вот и весь разговор. Добрый старый Ронни битый час растолковывал мне, кто ты есть, а я, тупой осел, из всех сил старался доказать, что он ошибается… Ладно, можешь не таращиться на меня, как твоя мамаша! Расходимся мы с тобой, как в море корабли… а если вдруг снова повстречаемся, даже не думай заговаривать, не отвечу — репутация мне еще дорога. Вот тебе мой настоятельный совет!

Не успел Фредди дать бывшему другу настоятельный совет, как появился дядя Крис, разгоряченный и взъерошенный после танцев в оригинальной постановке миссис Пигрим. Подскочив, он схватил Дерека за локоть, избавив от необходимости отвечать на обвинительную речь.

— Андерхилл, дорогой мой! — приветливо начал дядюшка. — Ну, как вы поговорили с…

Рывком высвободив руку, Дерек поспешно зашагал прочь. Повторять ту же сцену вновь еще и с дядюшкой Крисом он не имел ни малейшего желания. Ему предстояло кропотливо и мучительно отстраивать в одиночестве руины собственного достоинства — вечер для фамильной гордости Андерхиллов выдался неудачный.

Дядюшка в недоумении повернулся к Фредди:

— Что с ним такое?

— А вот что! — зарычал Фредди. — Этот урод не хочет жениться на бедняжке Джилл. Он передумал, видите ли! Все кончено.

— Кончено?

— Да.

— Совсем?

— Все, точка! — заверил Фредди. — Он боится за свою дурацкую карьеру, если женится на хористке!

— Но… дорогой мой, — ошарашенно заморгал дядюшка, — дорогой мой мальчик… Это же нелепо! Может, мне бы удалось поговорить с ним…

— Пожалуйста, если есть охота. Лично у меня — нет! Не стану разговаривать с этим типом даже за деньги! Да и зачем, все равно толку не будет.

Масштаб катастрофы стал доходить до сознания дядюшки.

— Ты хочешь сказать?..

— Все кончено!

Застыв неподвижно, дядюшка помолчал, затем рывком распрямил спину и развернул плечи. Бледный и осунувшийся, он залихватски подкрутил усы.

— Morituri te salutant![3] — торжественно произнес он. — Прощай, Фредди, мой мальчик!

Старый солдат развернулся и браво зашагал к выходу.

— Куда вы? — опешил Фредди.

— Вперед, на штурм!

— В смысле?

— Искать миссис Пигрим! — отчеканил дядюшка Крис.

— Боже мой!

Слабо протестуя, Фредди кинулся следом, но дядюшка будто не слышал и вскоре исчез в директорской ложе. Повернувшись, Фредди столкнулся с Джилл.