Безрассудная Джилл. Несокрушимый Арчи. Любовь со взломом

— Куда это он? — спросила она. — Мне надо с ним поговорить.

— В ложу к миссис Пигрим.

— К миссис Пигрим?

— Делать ей предложение, — добавил Фредди трагическим шепотом.

Джилл вытаращила глаза.

— Предложение? В каком смысле?

Фредди отвел ее в сторонку и стал объяснять.

4

В полумраке директорской ложи дядюшка Крис с застывшим взором и тупым отчаянием в душе гадал, как лучше приступить к деликатной беседе. В дни пылкой армейской юности он был записным донжуаном, мастером нежных слов и тайных поцелуев между танцами. Ему припомнилось, как однажды в Бангалоре… впрочем, к нынешнему случаю это никак не относилось — перед ним была миссис Пигрим. Юная дева — как бишь ее… платье еще такое розовенькое… — которую он обнимал четверть века назад под сенью гималайских кедров, никак на миссис Пигрим не походила и полезным примером служить не могла.

А может, тоже обнять? Нет, решил дядюшка, такой подвиг Геракла ему не по силам. По зрелом размышлении он удовольствовался тем, что устремил на избранницу пристальный взгляд и осведомился, не устала ли она.

— Чуточку, — признала миссис Пигрим, отдуваясь. Увлечение танцами нисколько не уменьшало ее габаритов из-за привычки нейтрализовать благотворное действие моциона поеданием сладостей. — Слегка запыхалась.

Дядюшка и сам успел это заметить, что отнюдь не помогало ему в тяжкой миссии. Даже красотка из красоток утратит часть своего очарования, если пыхтит и отдувается. Больше всего хозяйка директорской ложи напоминала сейчас дядюшке третью слева из морских львиц, выступавших пару лет назад в варьете, куда он изредка захаживал в Лондоне.

— Вам не стоило бы так себя утомлять, — выдавил он с натужной заботливостью.

— Я слишком обожаю танцы! — возразила миссис Пигрим. Немного переведя дух, она взглянула на собеседника с подобием одышливого кокетства. — Вы всегда так внимательны, майор Сэлби?

— Кто, я? — растерялся дядюшка.

— Вы, кто же еще?

Он нервно сглотнул.

— Интересно, а нет у вас чувства, что это связано с неким чувством… — начал он и недовольно поморщился. — Вам не приходило в голову, что послужило тому причиной?.. — Он опять запнулся, выходило похоже на журнальную рекламу. — Скажите, миссис Пигрим, а не приходило вам в голову, — снова заговорил он, — что моя внимательность проистекает из глубины… Неужто вы не заподозрили, что даже не подозревали… то есть…

Дядюшка раздраженно перевел дух. Сегодня он был явно не в лучшей форме, хотя всегда говорил как по писаному. Он попытался взять себя в руки, но тут поймал взгляд дамы, нежный блеск которого заставил нырнуть в молчание с головой, будто в укрытие от вражеской шрапнели.

— Вы хотите сказать?.. — подоспела на помощь миссис Пигрим, тронув его за руку.

Дядюшка Крис обреченно прикрыл глаза, вцепившись в бархатную штору. Он будто вновь оказался в Индии юным лейтенантом, когда офицерский этикет обязывал встать и пройтись перед бруствером окопа, осыпаемого афганскими пулями. Сейчас дядюшка почти мечтал услышать их посвист наяву. Пуля-другая пришлась бы очень кстати.

— Так что? — подбодрила миссис Пигрим.

— Вы никогда не чувствовали, — проблеял дядюшка Крис, — что мои чувства могли бы заставить меня… э-э… почувствовать… то есть, ощутить чувство…

Он вздрогнул, услыхав стук в дверь ложи. Заглянула Джилл.

— О, прошу прощения! — улыбнулась она. — Можно вас на пару слов?

— Меня? — подскочил дядюшка. — Конечно, конечно! — Он обернулся к миссис Пигрим. — Извините, я на минутку…

Хозяйка ложи холодно кивнула. Кто такая Джилл, она понятия не имела, и помеха в такой критический момент раздосадовала ее донельзя. Зато дядюшка Крис скакнул в коридор с резвостью молодого барашка.

— Я не опоздала? — шепнула Джилл.

— В каком смысле?

— Ты знаешь, о чем я. Послушай, тебе вовсе не обязательно жениться на этой кошмарной женщине! Понимаешь?

Дядюшка Крис упрямо тряхнул головой.

— Рубикон перейден!

— Ничего подобного! — возразила Джилл. — Если только ты… — Она замерла в ужасе. — Ты что, уже сделал предложение?

— Вообще-то… в точном смысле — нет, но…

— Вот и прекрасно! Я знаю, почему ты пошел на это, ты самый добрый на свете дядюшка, но — не надо!

— Джилл, ты не понимаешь…

— Отлично понимаю!

— У меня есть причина…

— Я знаю твою причину, Фредди мне рассказал. Не волнуйся, дорогой дядюшка, со мной все в порядке. Я выхожу замуж!

Лицо дядюшки Криса просияло восторгом и облегчением.

— Значит, Андерхилл…

— Я выхожу не за Андерхилла. Вряд ли ты знаком с моим женихом, но я люблю его, полюбишь и ты. — Она притянула к себе дядю и поцеловала. — Ну, теперь иди назад.

От избытка чувств он почти лишился дара речи.

— Джилл… — выдавил он наконец дрожащим голосом. — Это… это такое облегчение!

— Так я и думала.

— Если ты выходишь замуж за богатого…

— Я не сказала, что он богатый.

Восторг дядюшки несколько потускнел.

— Но… если он не богат и не может восполнить то, чего я тебя…

— Глупости! У него есть все, что требуется. Не в деньгах счастье!