Безрассудная Джилл. Несокрушимый Арчи. Любовь со взломом

— Да, — сказал Джимми. — Перед самым спектаклем, наверное, такая возможность представится. Во всяком случае, одно хорошо — дневные события заметно очистили воздух от ищеек.

Глава 23. Семейные неурядицы

Хильдебранд Спенсер Пойнс де Бург Джон Ханнасайд Кумбе-Кромби, двенадцатый граф Дривер, чувствовал себя совсем как воспетая Киплингом жаба под бороной, точно знавшая, куда именно вонзаются зубья указанного сельскохозяйственного орудия. Он перечел записку еще раз, но от этого она нисколько не выиграла. Кратко и ясно Молли порвала помолвку. Она считала, что «так будет лучше», она боялась, что «нам обоим она равно счастья не обещает». Именно, именно, тоскливо думал его сиятельство. Он и сам бы точнее не написал. В любое другое время он вознесся бы на седьмое небо. Но зачем выбирать для разрыва именно тот момент, когда он намеревался под залог этой помолвки разлучить дядю с двадцатью фунтами? Вот это его уязвило.

Ему как-то не пришло в голову, что Молли ничего не знает о его печальном положении. По его убеждению, ей полагалось быть инстинктивно осведомленной обо всем. Природа, как уже упоминалось, в смысле интеллекта снабдила Хильдебранда Спенсера Пойнса де Бурга дешевым суррогатом. То, что сходило у него за мозг, к подлинному серому веществу имело точно такое же отношение, как «кофе, ничем не уступающее настоящему» имеет к настоящему мокко. А потому в моменты эмоциональных и умственных кризисов его логика, подобно логике Штыря, обретала свой особый размах.

Он перечел записку в третий раз, и его чело увлажнила легкая испарина. Это было ужасно. Предположительный восторг Кэти, сногсшибательной девушки без гроша за душой из «Савоя», когда он явится перед ней свободным от нависавших брачных уз, не скрасил картину, развертывавшуюся перед его умственным взором. Кэти была слишком далеко. Между ним и ею, заполняя весь горизонт, маячила жуткая фигура взбешенного сэра Томаса. Вполне обоснованно предположить, что имелся краткий промежуток, когда Персей, сосредоточив взгляд на чудовище, перестал видеть Андромеду. И средневековый рыцарь, сойдясь в благородном поединке ради улыбки своей прекрасной дамы, редко позволял мечтам об этой улыбке заполнять свое сознание в тот момент, когда его закованный в броню противник мчался на него придатком к острому копью.

Так обстояло дело и со Спенни Дривером. Прекрасные очи могли засиять для него, когда беды останутся позади, но пока его куда больше занимало то, как загорятся яростью выпученные глазки.

Ну, случись это чуть позже — хотя бы на день! Но беззаботная импульсивность современных девушек погубила его. Как ему теперь уплатить долг Харгейту? А уплатить Харгейту надо, тут вопроса не встает. Только так и никак иначе. Лорд Дривер не принадлежал к тем личностям, которые мучаются из-за долгов. В колледже на первых порах он обворожил всех местных торговцев размахом, с каким приобретал в кредит их товары. Нет, его угнетал не долг, а вероятные последствия неуплаты этого долга. Харгейт, инстинктивно догадывался он, натура мстительная. Харгейт, получив от него гордого пренебрежения на двадцать фунтов, предъявил счет. И если не уплатить по нему, будут неприятности. Они с Харгейтом были членами одного клуба, а член клуба, который проигрывает в карты сочлену и не платит проигрыша, гладит клубных старейшин против шерстки.

Он должен раздобыть эти деньги — такой вывод был неизбежен. Но как?