Безрассудная Джилл. Несокрушимый Арчи. Любовь со взломом

– Куда это он? – спросила она. – Мне надо с ним поговорить.

– В ложу к миссис Пигрим.

– К миссис Пигрим?

– Делать ей предложение, – добавил Фредди трагическим шепотом.

Джилл вытаращила глаза.

– Предложение? В каком смысле?

Фредди отвел ее в сторонку и стал объяснять.

4

В полумраке директорской ложи дядюшка Крис с застывшим взором и тупым отчаянием в душе гадал, как лучше приступить к деликатной беседе. В дни пылкой армейской юности он был записным донжуаном, мастером нежных слов и тайных поцелуев между танцами. Ему припомнилось, как однажды в Бангалоре… впрочем, к нынешнему случаю это никак не относилось – перед ним была миссис Пигрим. Юная дева – как бишь ее… платье еще такое розовенькое… – которую он обнимал четверть века назад под сенью гималайских кедров, никак на миссис Пигрим не походила и полезным примером служить не могла.

А может, тоже обнять? Нет, решил дядюшка, такой подвиг Геракла ему не по силам. По зрелом размышлении он удовольствовался тем, что устремил на избранницу пристальный взгляд и осведомился, не устала ли она.

– Чуточку, – признала миссис Пигрим, отдуваясь. Увлечение танцами нисколько не уменьшало ее габаритов из-за привычки нейтрализовать благотворное действие моциона поеданием сладостей. – Слегка запыхалась.

Дядюшка и сам успел это заметить, что отнюдь не помогало ему в тяжкой миссии. Даже красотка из красоток утратит часть своего очарования, если пыхтит и отдувается. Больше всего хозяйка директорской ложи напоминала сейчас дядюшке третью слева из морских львиц, выступавших пару лет назад в варьете, куда он изредка захаживал в Лондоне.

– Вам не стоило бы так себя утомлять, – выдавил он с натужной заботливостью.

– Я слишком обожаю танцы! – возразила миссис Пигрим. Немного переведя дух, она взглянула на собеседника с подобием одышливого кокетства. – Вы всегда так внимательны, майор Сэлби?

– Кто, я? – растерялся дядюшка.

– Вы, кто же еще?

Он нервно сглотнул.

– Интересно, а нет у вас чувства, что это связано с неким чувством… – начал он и недовольно поморщился. – Вам не приходило в голову, что послужило тому причиной?.. – Он опять запнулся, выходило похоже на журнальную рекламу. – Скажите, миссис Пигрим, а не приходило вам в голову, – снова заговорил он, – что моя внимательность проистекает из глубины… Неужто вы не заподозрили, что даже не подозревали… то есть…

Дядюшка раздраженно перевел дух. Сегодня он был явно не в лучшей форме, хотя всегда говорил как по писаному. Он попытался взять себя в руки, но тут поймал взгляд дамы, нежный блеск которого заставил нырнуть в молчание с головой, будто в укрытие от вражеской шрапнели.

– Вы хотите сказать?.. – подоспела на помощь миссис Пигрим, тронув его за руку.

Дядюшка Крис обреченно прикрыл глаза, вцепившись в бархатную штору. Он будто вновь оказался в Индии юным лейтенантом, когда офицерский этикет обязывал встать и пройтись перед бруствером окопа, осыпаемого афганскими пулями. Сейчас дядюшка почти мечтал услышать их посвист наяву. Пуля-другая пришлась бы очень кстати.

– Так что? – подбодрила миссис Пигрим.

– Вы никогда не чувствовали, – проблеял дядюшка Крис, – что мои чувства могли бы заставить меня… э-э… почувствовать… то есть, ощутить чувство…

Он вздрогнул, услыхав стук в дверь ложи. Заглянула Джилл.

– О, прошу прощения! – улыбнулась она. – Можно вас на пару слов?

– Меня? – подскочил дядюшка. – Конечно, конечно! – Он обернулся к миссис Пигрим. – Извините, я на минутку…

Хозяйка ложи холодно кивнула. Кто такая Джилл, она понятия не имела, и помеха в такой критический момент раздосадовала ее донельзя. Зато дядюшка Крис скакнул в коридор с резвостью молодого барашка.

– Я не опоздала? – шепнула Джилл.

– В каком смысле?

– Ты знаешь, о чем я. Послушай, тебе вовсе не обязательно жениться на этой кошмарной женщине! Понимаешь?

Дядюшка Крис упрямо тряхнул головой.

– Рубикон перейден!

– Ничего подобного! – возразила Джилл. – Если только ты… – Она замерла в ужасе. – Ты что, уже сделал предложение?

– Вообще-то… в точном смысле – нет, но…

– Вот и прекрасно! Я знаю, почему ты пошел на это, ты самый добрый на свете дядюшка, но – не надо!

– Джилл, ты не понимаешь…

– Отлично понимаю!

– У меня есть причина…

– Я знаю твою причину, Фредди мне рассказал. Не волнуйся, дорогой дядюшка, со мной все в порядке. Я выхожу замуж!

Лицо дядюшки Криса просияло восторгом и облегчением.

– Значит, Андерхилл…

– Я выхожу не за Андерхилла. Вряд ли ты знаком с моим женихом, но я люблю его, полюбишь и ты. – Она притянула к себе дядю и поцеловала. – Ну, теперь иди назад.

От избытка чувств он почти лишился дара речи.

– Джилл… – выдавил он наконец дрожащим голосом. – Это… это такое облегчение!

– Так я и думала.

– Если ты выходишь замуж за богатого…

– Я не сказала, что он богатый.

Восторг дядюшки несколько потускнел.

– Но… если он не богат и не может восполнить то, чего я тебя…

– Глупости! У него есть все, что требуется. Не в деньгах счастье!