Безродный

— У них колдун. Блядский колдун! — орет кто-то в толпе. Люди бросаются врассыпную. Поворот. Взгляд выхватывает ещё две лужицы. Надо успеть. Я так никогда не делал, но… Щелчок. Начинают потрескивать и плеваться ещё два огонька. Голову пронзает острая, нестерпимая боль, а ноги подгибаются от усталости. Всё, на что хватает сил, упасть на ящики рядом с мотающим головой капитаном и с трудом выдохнуть.

— Всё. Я всё.

Вокруг телеги бушевало кольцо пламени. Выли и катались по траве несколько охваченных огнем людей. Кметы, столпившиеся вокруг, пытались сбить с них пламя. Я выиграл минуту. Максимум две. А после — нас растерзают.

— Это всё Вернон! — крикнул кто-то, — Ученик чернокнижницы! Надо было спалить его на костре вместе с этой сукой!

— Сжечь! — прокричали в ответ, — Сжечь! Сжечь! Сжечь!

Пламя медленно угасало, а вместе с этим всё больше смелела толпа. Над головой со своистом пронёсся толстый арбалетный болт. Другой ударил в борт повозки с противоположного края.

— Продолжайте кидать! — тихо бросил я, пытаясь подняться, — Так мы продержимся ещё немного.

Голова гудела. Мир перед глазами плыл и двоился. Из носа текла тонкая струйка крови.

В сторону толпы полетело ещё несколько бутылок. Почти погасшее пламя вновь взметнулось вверх, но в его стене уже образовалось несколько крупных брешей. Снова просвистел арбалетный болт. Скользнул по наплечнику и воткнулся в один из ящиков, вынудив меня спрятаться за высоким бортом повозки. Момент истины был всё ближе.

— Молчать! — по улице раскатился низкий грубый бас, — Что за хуйня у вас тут?

— Так это… Господин староста, — судя по голосу это был Мика, — Тут такое дело…

— Эти уроды убивцев защищают! А ещё у них как его… этот…

— Чёрнокнижник! Нас пытался пожечь!

— Я вижу, что защищают, — рявкнул староста, — Я спрашиваю, какого хуя ты не с ними?

— Так что ж, мне это надо было с чужаками супротиву своих… — начал было возражать Мика и не договорил. Староста внезапно шагнул вперёд и со всей силы ударил его в челюсть. Спустя секунду стражник, издав глухой стон, упал на землю, как подкошенный.

— Люди, — крикнул Одор, — Вы все меня знаете. Я родился и вырос в этой деревне. Прожил здесь, почитай, уже шестьдесят лет. Если вы не доверяете их слову, то прислушайтесь к моему, — Он сделал паузу, набирая в грудь побольше воздуха, — Эти люди пришли не воевать с нами, а говорить. Говорить о вещах, от которых могут зависеть ваши жизни и жизни ваших жен и детей. Так дайте выслушать их. Вздёрнуть — мы всегда успеем.

Крестьяне неодобрительно заворчали, но открыто выступить против главы деревни не решился никто.

— Расходитесь по домам и возвращайтесь к работе. Вечером соберемся в корчме, и я расскажу всем вам, что мы решили.

Толпа начала редеть. Люди потихоньку расползались по своим хатам и уводили тех, кому не посчастливилось попасть под бушующее пламя. Несколько мужиков пытались поймать разбежавшихся лошадей. Бедные животные испугались огня. Ополченцы подбирали оставленные на земле копья и разбредались кто куда. Ни один не посмотрел в нашу сторону. А у меня перед глазами всплыло сообщение:

Навык «Пиромантия» достиг 4го уровня. Получено 20 опыта.

Навык «Полководец» достиг 2го уровня. Получено 30 опыта.

До следующего уровня персонажа осталось 170 опыта.

Неплохо. По крайней мере, мои способности ощутимо подросли. Не огненные шары, конечно, но, быть может, уже сумею поджечь кусочек одежды на ничего не подозревающем противнике. Эх, знать бы какие ещё тут есть направления магии…

— После обеда всех жду у казарм! — рявкнул наконец оклемавшийся капитан, — Нужно прояснить пару моментов.

— Полно, Бер, полно, — осадил его староста, помогая слезть с повозки, — Дай людям обдумать случившееся. Их тоже можно понять. Ты только что отнял у них возможность отомстить за своих родных, погибших от… — староста осёкся глядя на нахмурившихся гостей, — Сгинувших в окрестных лесах, — он снова замолчал, смерил бандитов взглядом, в котором в равной степени смешались удивление и подозрение, и добавил, — Ладно, рассказывайте, кто ж вы такие будете, что нашим лучшим бойцам пришлось рисковать ради вас своей шкурой.

— Дед, — хмыкнул один из бандитов, — Может это… Внутрь пройдем, ты нас встретишь хлебом-солью, а там уже и поговорим. За бокалом вина или кружечкой пива. Водку, к сожалению, пришлось истратить на эту… — его рот скривился в презрительной ухмылке, — Чернь. Но более благородная выпивка у нас ещё осталась.

— Та ты и сам почитай не в палатах лорда родился, а в хлеву каком, — ничуть не смутился староста, — Так что неча рожу то так кривить. Ладно, согласен. Пойдем в ратушу, там всё и обсудим. Думается мне, не для чужих ушей это разговор. Эй, Мика! — он от всей души пнул стражника, сидевшего на земле и потиравшего челюсть, — Ну ка быстро поднимай своё гузно, бери ящик с вином и тащи вслед за нами.

— Так ведь…

— Замолкни, — перебил его Одор, — Если обосралси, так отрабатывай и не чирикай, пока из гвна не вылезешь.