Безумие

— Поэтому я принесла тебе подарок, — она достает ручное зеркальце. Я отпрянула в тот же миг. — Не бойся. Я не позволю чему-либо тебе навредить. Но если ты хочешь пойти по стезе спасения жизней, тебе нужно заглянуть в него хоть на мгновение.

— Фабиола, зачем? Вы ведь знаете, что я боюсь зеркал.

— На то есть своя причина, Алиса, — отвечает Фабиола. — Порой зеркала показывают правду. Твой разум подавляет ее, а моя работа — показать ее тебе, чтобы ты узнала, где твое место. Сильного и храброго сердца не достаточно. Правдивое сердце, и не важно насколько правда ранит, сильнее всего на свете.

— Думаете, мне, правда, стоит?

— Знаешь, что означает имя “Алиса”? Оно означает “правда”. Захочешь ли ты ее узнать, или же нет — это твой выбор. — Она опускает зеркальце на пол. — Воспоминание будет болезненным, но тебе оно просто необходимо. Иногда правда приходит вместе с незначительной болью. Боль со временем пройдет, а истина останется. До скорого, маленький герой, — говорит она мне, и направляется к двери. Она не проходит сквозь стену, ничего подобного. Всего лишь через дверь в палате, которую она запирает снаружи. Она оставила меня запертой в комнате с зеркалом.

Глава 72

Немного погодя в мою палату входит Вальтруда. Я понимаю, что проснулась. Должно быть, я уснула после визита Белой Королевы. Вальтруда ставит тарелку с едой рядом со мной. Порция гораздо больше и питательней, чем прежде. Что если, это все влияние Пиллара.

— Так значит это Вы позволили Белой Королеве войти?

— Что за Белый Королефа? — Вальтруда делает затяжку.

— Я имею в виду Фабиолу.

— Кто такая Фабиола? — Вальтруда выглядит раздраженной.

— Монахиня, — я корчу рожу.

— Нет никакой монахиня, — отвечает Вальтруда. — Никто не фходить ф твой комната, после того, как я принести тебя сюда, Алиса. О чем это ты гофорить?

— Не играй со мной в эти игры, Вальтруда. — Я ощущаю, как гнев вырывается на поверхность. — Сперва, ты притворялась, что не видела меня по телевизору, теперь вот это. Зачем ты делаешь это?

Вальтруда смеется.

— Твоя ситуация ухудшается. Я сообщу Доктору Траклу.

— Да что с тобой такое? — кричу я. — Почему ты хочешь, чтобы я так себя чувствовала? Разве ты не видишь, Тигровая Лилия мне не отвечает? У меня нет галлюцинаций.

— Фо-перфых, цветок никогда не гофорить с тобой, — Вальтруда смеется не переставая. Мое горе ее забавляет. — Почему молчалифый цветок должен быть знаком тфоей нормальсности? Ты фсе фыдумать, Алиса.

— Нет, это не так, — я хватаю зонт и открываю его. — Взгляни на этот странный зонт. На нем есть экран. — Я смотрю на него и не вижу никаких навигационных настроек. На нем даже нет курка. Я не могу в это поверить. Я поворачиваюсь к Вальтруде. — Ты должна поверить мне. Я — настоящая Алиса. Сегодня я спасла жизнь.

— Ты фсего лишь чокнутая дефочка в подвале психушки, — Вальтруда продолжает смеяться, закрывая дверь. — Быть может, это и имел в виду Льюис Кэролл в “Приключениях Алисы под Землей”.

Она захлопывает дверь, ее смех эхом раздается за ней.

— Ты федь знаешь оригинальное название, да?

Глава 73

Я решаю, что мне ничего не остается, как посмотреть в зеркало. Я не чокнутая. Я знаю, что я не сошла с ума.

Поначалу, я ничего не вижу в зеркале. Оказывается, оно покрыто слоем пыли, поэтому я протираю его. Я держу его в руке, думая, что разобью его, как только покажется кролик. В зеркале я вижу себя, стоящую на автобусной остановке и ждущую друга. Мне около семнадцати, и я держу парня за руку. Это снова Адам, на нем по-прежнему толстовка с капюшоном. Приходят друзья и начинают вести себя в точности так же, как в моем старом сне, где в конце я убиваю их всех. Я не знаю, почему я вижу все это, но продолжаю смотреть.

Мы залезаем в автобус. Все по-прежнему шутят, а я также недоверчиво поглядываю на водителя. Это снова кролик. Ничего не могу поделать и снова хватаюсь за руль, пытаясь спасти автобус.

— Нет, Алиса, — раздается крик Адама из-под капюшона. — Не делай этого. — Он до сих пор думает, что это я убью всех в автобусе. Ну, может, это и была я. Я не уверена.

Внезапно, Адам снимает капюшон. Это душераздирающий момент. В это самое мгновение я вижу его лицо. Катись оно все к черту, я не знаю, что и думать. Парень в капюшоне — Джек Даймондс. Если поменять местами буквы в имени Джек Даймондс, получится Адам Джей Диксон[20], не забывая о том, что “икс”[21] превращается в буквы “К” и “ЭС” в Джек Даймондс. Должно быть, мой разум провернул этот трюк, чтобы сбежать от ужасной правды, что именно я убила Адама в школьном автобусе. В конце воспоминания кролик вновь появляется в зеркале. Он убирает торчащие волосы с лица, и это оказываюсь я. Это всегда была я.

Я падаю на колени, и роняю зеркало, разбивая его на кусочки. Я не знаю, что настоящее, а что нет. Я не знаю, почему я убила тех людей в автобусе. Неужели я выдумала личность Джека? Все произошло лишь в моем воображении? Но как это возможно? Он ведь столько раз спасал меня? Или, как сказала Вальтруда, я никогда не покидала подземную палату и все произошло лишь в моем воображении?