Безумие на двоих

− Ты против? − выдавил я, так же говоря вполголоса, как это делала Мира. Моя рука сама собой потянулась к её щеке, а прикоснувшись, не удержался и начал поглаживать её нежную кожу большим пальцем. Оказывается, я затаил дыхание, хотя и не от страха быть застигнутым строгой продавщицей и шумно пыхтящим мужичком, а боясь, что Мира отстранится и оставит меня с холодной пустотой внутри, сопровождающей меня всё это злосчастное утро. Она подняла на меня свои глаза, устанавливая между нами невидимый мост, а затем невинно прикрыла их и прижалась к моей ладони прохладной щекой с тихим вздохом.

− Мне бы захотелось поцеловать тебя, знаю, что захотелось бы, − снова её тихий вздох и мой ошарашено раскрытый рот, − но брата целовать так нельзя. − Она всё-таки  отстранилась, возвращаясь к изучению надписей на консервной банке.

− Тётя Галя мы всё! − вернула сестра меня в реальность, а продавщицу к её прямым обязанностям. − Взвесьте, пожалуйста, нам полкило мятных леденцов и дайте ещё две банки сгущёнки.

− В следующий раз будешь думать, прежде чем тащить грязь в мой магазин! − отчитала напоследок кающегося в сторонке мужичка и только потом, обратив свой взор к сестре. − А тебе чего? Сладенького захотелось что ли?

− Да. Здравствуйте, дядя Жора. − Коротко и невежливо ответила продавщице Мира, а вот с мужичком, во все глаза теперь разглядывающим сестру − тепло и с улыбкой.

− Мирослава? Неужто забрела в родное село! − радостно запел дядя Жора, пользуясь эпитафиями сестры.

− Соскучилась, вот и приехала, − она снова улыбнулась, как теперь я смог заметить старику.

− Время-то какое неудобное выбрала, глянь как улицы снегом замело, − по-доброму засетовал на Миру он, неожиданно нахмурив брови, после неопределённо махнув головой, посмотрел и на меня.

− Это брат мой, дядя Жор,  Влад.

− Здравствуйте молодой человек! − бодро отозвался на знакомство дядя Жора, приглаживая густые усы, перед тем как подать мне руку для пожатия − я с улыбкой пожал мозолистую ладонь старика.

− Очень приятно познакомиться дядя хм… Георгий. − Мира улыбнулась такому обращению, а сам дядя хм… Георгий громко расхохотался.

− Тыщу лет никто не величал Георгием, яж то и позабыл уже! Но и мне приятно, хм… сынок, − дед нахмурился, что пришлось использовать столь фамильярное обращение к незнакомому человеку, но я ободряюще улыбнулся ему ещё раз и он засиял от удовольствия.

Резкий стук консервных банок, стукнувшихся друг о друга и о деревянный стол прервал наше приятное знакомство с знакомым дедом Миры и никак не принимавшая участия в разговоре «тётя Галя» снова потребовала к себе внимания.

− С вас двести восемьдесят рублей, − громогласно огласила она, надменно выгибая бровь, совсем позабыв о недокрашенном глазе.

Я, замешкавшись, полез в карман за кредиткой, но Мира с очередной снисходительной улыбкой остановила моё стремление, сжав маленькой ладошкой мой рукав.

− Вот тётя Галя, без сдачи. − Она улыбнулась и суровой продавщице, хотя та явно не заслуживала такой искренней и лучистой улыбки моей светлой Миры.

В итоге расплатившись наличными и синхронно улыбнувшись на прощание дяде Жоре, мы покинули маленький магазинчик с его продавщицей-надзирательницей.

Мира снова сплела наши пальцы между собой, казалось, что настроение её улучшилось, и тревога ушла хотя бы на время, я молчаливо следовал с ней рядом, во второй руке удерживая пакет с конфетами и сгущёнкой. Шальная мысль  прочно осела в мозгу, не успели мы с Мирой достаточно отдалиться от пёстрого строения.

− Подожди, − сказал я и остановился посреди дороги. Мира недоумённо заморгала от слепящей искристости снега, но остановилась вслед за мной.

− Ты что-то хочешь ещё купить?  − терпеливо к моему молчанию спросила она.

− Хочу, − выговорил, притягивая её к себе ближе, и в самые губы − мне тоже захотелось тебя поцеловать, − ещё ближе, − безумно…

Я прижался к её губам, сначала мягко − только на одно лишь мгновение, а дальше с невозможностью оторваться бросил пакет в снег под ногами и обхватил её лицо обеими руками жадно проталкиваясь в её охнувшие губы, углубляя поцелуй с ощущением невыносимой тоски, кажется целую вечность не чувствовал вкуса её сладких губ.

Я воспарил, когда она с готовностью начала отвечать мне, сжимая в руках ткань моего пальто и вступая в огненное танго с моим ненасытным языком.

Мы оба тяжёло дышали, когда, наконец, прекратили это прилюдное безумие поцелуя, а я натягивал соскользнувшую шапку и приглаживал моими руками спутанные волосы, Мира неподвижно стояла передо мной, позволяя мне проделывать все эти манипуляции с её внешним видом, крепко держась за мои предплечья.

− Спасибо, − вдруг сказала она: я подобрал пакет и, сцепляя наши пальцы, продолжил наше молчание.

− За что?

− За то, что исполнил моё желание, − она опустила голову, а её щёки смущённо заалели не от холода.

− Мне самому захотелось тебя поцеловать, мне всегда хочется тебя целовать и не только целовать…