Безумие на двоих

Дни протянулись бесконечно одинаковыми, но насыщенными и каждый из них прекрасней предыдущего. Мы с Владом не ссорились, не настораживались, не страшились. Полностью отданные во власть этой таинственной магии нашего единения, без упреков и запретов мы целыми днями засиживались на тёплой печи, подобравшись в объятиях друг к другу. Мы млели от исходившего от печи тепла и от тепла, расточавшегося нашими телами.

Мы делились друг с другом  горячими поцелуями, обжигающими губы блинами, делились одним на двоих свитером и телом одним на двоих в особенные часы полного нашего слияния. Именно таким оказалось счастье быть вместе безбоязненно. Иногда Влад подолгу разглядывал мои глаза и лицо, но на вопрос из  моих улыбающихся губ:

− Что?

Неизменно отвечал поцелуем в щёку с одновременным, просто синхронным поглаживанием  большого пальца обделенной поцелуем щеки, а в ушко тихим и щекотным:

− Ничего.

Больше я не терзалась посторонними мыслями, благодарная самой себе за эту небольшую передышку.

Сердце моё по-прежнему билось,  и спустя две недели, окончание которых ознаменовало наш отъезд  и наше расставание с моим, теперь нашим домом ничего не изменило.

ВЛАД.

Самые потрясающие в моей жизни две недели, две недели на которые я выменял бы всю оставшуюся жизнь закончились. Это означало только одно − возвращение в реальность, возвращение в ночные встречи, скрытые ото всех поцелуи, сладкие до невозможности, но безнадёжно редкие, постоянные оглядки по сторонам в общественных местах. В конце концов возвращение на пресловутую работу и удручающие рабочую продуктивность непрекращающиеся перезванивания друг другу, под прикрытием образа тайного поклонника в её и тайной поклонницы в моём случае.

Всё наладилось и я почти забыл о том разговоре, оставляя эту недоговорённость между нами на суд времени, неумолимого и беспощадного.

С самого начала эта идея казалась мне не такой глупой, как представляется сейчас. С самого начала у меня и вовсе не было в мыслях отслеживать передвижения Миры, но сидя за рулём своего автомобиля в ожидании смены цвета на светофоре, я делаю именно это − мысленно и физически следую за сестрой. А ведь по приезде в столицу меня ничего больше не настораживало, и даже затаённая мысль об определении ночного абонента не потрошила мозг своей навязчивостью.

На следующий день после нашего возвращения вечером в восемнадцать часов тридцать две минуты я приехал в художественную студию сестры, долго ещё оставаясь в машине, нервничая и волнуясь как четырнадцатилетний влюблённый мальчишка, коим не переставал себя ощущать с момента захвата меня этим невероятным чувством любви к сестре. Но на этот раз волнение моё имело иной характер, я был не уверен, что смогу держаться так же естественно с окружением сестры, после бесстрашных наших каникул, оттого всячески оттягивал неминуемую встречу с Ингой и Ларисой, и даже эпатажного Иржи видеть меня не прельщало. Пытаясь настроить себя на нужную волну я гипнотизировал взглядом немигающие цифры электронного табло часов, словно окаменев застывшие в одной комбинации, поэтому безнадёжно выдохнув, я наконец покинул автомобиль, захлопнув дверцу и не оглядываясь.

− Здравствуйте, Владислав Сергеевич, − хмуро поприветствовал меня парень с синим ирокезом  и в потёртом джинсовом жилете. Очевидно у Иржи было дурное настроение, что не могло меня не порадовать, потому что не заострило внимание парня на мне и он благополучно прошёл мимо.

− Привет, − запоздало ответил я, уже покинувшему коридор студии парню.

− Влад? − удивилась Инга, поднявшись из-за стола. − Что ты здесь делаешь? − был следующий её вопрос.

− Здравствуй Инга. Я тоже рад тебя видеть, − укорил женщину в не гостеприимстве, протягивая к ней руки. Она поспешно приблизилась ко мне и так же быстро схватилась за обе моих ладони.

− А Миры нет. Если конечно ты не приехал сюда только чтобы повидать свою старую подругу.

Голос обещал дрогнуть, но налепляя на лицо хорошо замаскированную усмешку, я сумел выдать дежурную шутку:

− Кто сказал тебе, что ты старая?! − вот так, а еще нужно округлить глаза и сделать их больше, тогда всё будет  выглядеть вполне приличным и безобидным.

− Брось, Владик, у тебя отвратительное чувство юмора. − Инга наконец выпустила мои руки и вернулась на своё потрепанное кресло. − А Миры и правда нет. Она уехала недавно. Ты забыл предупредить её, что заедешь? − не унималась эта благословенная Богом женщина, возвращая меня к тревожным мыслям о сестре.

Мои попытки отойти от темы сестры возобновились и взгляд невольно обратился к тому самому потёртому кожаному креслу.

− Ты в курсе, что оно − старое? − усмехнулся я, располагаясь на новом, по крайней мере, выглядящим новым диване.

− Эта тавтология, Владик. И как ты успел убедиться мы прекрасно с ним ладим, − Инга издевательски растянула губы.

− Ладно, хорошо, сдаюсь. − Я поднял руки в воздух и попытался улыбнуться, что вышло само по себе смешно, брови мои непроизвольно нахмурились: «Она поехала домой?»