Безумие стали

Отец решил оставить на кордоне десять егерей, приказав сначала стрелять на любой подозрительный звук, а уже потом спрашивать, кто идет. Еще пятеро должны были отправиться в Далузу и вернуться со сворой самых злющих сторожевых псов, навестив по пути два других гарнизона и оставив там нескольких мохнатых охранников. Пусть Хан будет хоть трижды невидимым, но со своим запахом он ничего поделать не сможет – собачки учуют чужака заранее и не позволят повториться трагедии.

Ратгара и еще одного ветерана эрл отозвал в сторонку. Зара заметила это и, сняв панцирь, нырнула в лес. Как только сзади сомкнулись дружелюбные стволы деревьев, девочка подпрыгнула, уцепилась за толстый сук, и вот уже худенькое тельце стремительно неслось сквозь кроны. Хорошо, что тут растут липы, порадовалась Зара, осторожно снижаясь прямо над местом разговора, – в переплетение ветвей никто не заметит. Отец тихо давал наставления разведчикам, девочка напрягла слух.

– Пройдете по следам, выясните, куда увели коней. Мне нужно только это, в бой не вступать! Ратгар, тебя касается в первую очередь.

– Милорд, хоть разрешите пленить какого-нибудь носача, он нам быстренько всё расскажет.

– Нет. Его могут хватиться. Устроят облаву, а если вас поймают, то это уже дипломатический конфликт. Выяснили, вернулись, рассказали. Больше ничего не требуется. Это понятно? – с нажимом спросил Тельми.

– Так точно, милорд!

– Хорошо. И обращайте внимание на все шорохи. Оказывается, у нашего знакомца Хана есть плащ-невидимка.

– Так вот почему мы не можем поймать эту сволочь! – воскликнул второй ветеран.

– Я его за милю учую, – процедил Ратгар. – Не беспокойтесь, милорд, всё сделаем.

Зара хихикнула про себя и уже хотела тихо удалиться, когда егерь снял с пояса кнут и, не глядя, взмахнул им. Витой ремень стеганул по кроне дерева, посыпались ветви и сухие листья, девочка ойкнула. Ратгар резко дернул. Увлекаемая плетью, Зара полетела вниз. Удар о землю больно отозвался в спине; хорошо, успела в последний миг выставить руки. Ратгар ахнул и бросился поднимать.

– Ох, леди, да как же так? Я и не думал, почуял что-то и…

– По-чу-ял! – передразнила Зара. – Хорошо хоть, за арбалет не схватился. Петинья родненькая! Я всю задницу счесала…

Ошеломленный Ратгар неловко отряхивал её от древесной трухи, второй егерь качал головой, а отец улыбался во весь рот, как совсем недавно она сама. Зара нахмурилась и тряхнула гривой волос. Она тут грохнулась с такой высоты, а ему весело!

– Чего смешного?!

– Ругаешься забавно, – ответил отец. – Няне понравится. А ведь ты попалась, вновь попалась, белочка. Ушиблась сильно?

И с такой нежданной заботой он спросил это, перестав ухмыляться, что Зара тут же простила ему и обидные слова, и его бездействие. В конце концов, она сама залезла на дерево, а если не можешь передвигаться тихо, будь готова к неожиданностям! Отец не виноват, что его дочь желает походить на мальчишку и ведет себя как мальчишка. Он даже подыграл ей, не став поднимать и отряхивать, признал её право на свободу действий и на сопутствующие этой свободе ошибки. Нет, ну чего она вспомнила о Петинье?

– Тебе просто повезло, – сказала Зара и оттолкнула егеря. – Лови лучше Хана!

– Всенепременно, леди, – заверил Ратгар, смущенно сворачивая плеть.

Зара злилась на старого вояку, но ругаться ей уже расхотелось. Она думала, что неплохо бы поскорее оказаться в замке, нехотя уступить уговорам няни и помыться в ванне с тройной сменой воды. Гм, как и подобает настоящей леди.

Джаб.

В тишине карточного зала звон упавшей на пол монеты прозвучал особенно громко. Щелчок золота по камню разбил застывшее полотно из удивленных лиц и вскинутых рук, вдохнул жизнь в оцепеневших игроков и зрителей. Все разом заговорили, забегали, кто-то восхищенно хлопал Ларкина по плечу, многие с интересом посматривали на барона. Тот побледнел как мертвец. Еще мгновение назад Джаб желал победы другу, но сейчас ему даже стало жаль Гроуверка. Снарк тяжело дышал и не отрывал взгляда от злополучной семерки мечей, словно надеялся, что она исчезнет, испарится. Даже если он продаст скотобойню и заложит дом, то вряд ли сможет расплатиться с Генри, прикинул Нивельхейм.

– Я не знаю, как вы это сделали, но такого не может быть, – процедил Гроуверк, подняв, наконец, взгляд от стола.

– Полноте, барон. Или вы намекаете на мою нечистоплотность в игре? – спросил Змей лениво, но в его голосе прозвучал металл.

– Господа, господа! – воскликнул граф Редфорд. – Не будем драматизировать. Вас, любезный Снарк, я попрошу впредь продумывать свои заявления, а вас, Генри, хочу поздравить с замечательной победой!

– Всем вина в честь графа Ларкина! – провозгласила Диана, подняв бокал.