Безумие стали

Кавалькада устремилась по Рагвудскому тракту. Малыша пришлось оставить в замке – он бы не поспел за остальными. Зара скакала на смирной кобыле, надев по настоянию отца самый малый панцирь, который нашелся в оружейне. Зеленые Братья также ехали в доспехах. Гибели всего кордона – а это пятнадцать человек! – не случалось давно, пожалуй, еще со времен войны с Яндом. Воины хмурились, но некоторые подмигивали девочке: мол, не тушуйся, с нами не пропадешь. Зара натянула капюшон и не отставала от эрла, еще не хватало, чтобы её сочли обузой. Внешне спокойная, внутри она ликовала – наконец-то отец взял с собой, признал достойной быть рядом с лучшими следопытами, а большего ей и не надо, удел разнеженных леди не для неё!

Снег сошел с тракта, земля подсохла. Зара клевала носом в седле. Кордона они достигли, когда желудок уже начал волноваться в ожидании обеда. Большинство егерей тут же соскочили с коней и рассыпались по лесу, десять воинов втянулись в открытые ворота и окружили бревенчатый форт. Эрл миновал забор, Зара держалась сзади. Приземистое строение почернело от копоти, ветер ворошил пепел от сгоревших перил и наличников, но толстые бревна огонь пожалел. Или просто не смог осилить. Многие дома в Рагвуде покрывали специальной пропиткой, сделанной из плодов камневицы – такая древесина не боялась личинок короеда, а также очень плохо горела. Порыв ветра достиг ноздрей Зары, и она только порадовалась, что ничего не ела со вчерашнего вечера. Пахло горелой плотью.

Во дворе лежал часовой. Меч развалил грудную клетку, меж обломками ребер виднелся комок сердца – неподвижный и безжизненный. Кровь из раны уже не текла, над загустевшей лужей кружили мухи. Зара словно споткнулась. Отец осмотрел мертвеца, зло сплюнул и вошел в форт, приказав ждать у ворот. Воины оттащили труп на рогожу, застывшее лицо скрылось под мешковиной. Отдышавшись, Зара обругала себя последними словами. Ведь не маленькая уже, видела кровь и смерть, даже помогала ухаживать трою Таскану за ранеными, когда эрл вылавливал по лесам шайку Хана. Что подумает отец? Решит, что всё-таки её удел обучаться хорошим манерам, да проводить время за вышивкой, пока не войдет в замужний возраст? Ну уж нет.

Глубоко вздохнув, Зара вошла в дом. За большим столом посреди комнаты, уткнувшись грудью в столешницу, сидели двое воинов. В разлитом супе плавали крошки, волоконца мяса, зелень и кровавые сгустки. Жужжали мухи. Зара отвернулась, сделав вид, что заинтересовалась открытым сундуком. Отец разглядывал поникшего у стены егеря, тот до сих пор сжимал в руках меч – лезвие было чистым. Заскрипели ступени, по лестнице сбежал молодой следопыт.

– Милорд, наверху все мертвы тоже. Их убили во сне!

Эрл зарычал. Зеленые Братья уже сносили вниз тела, ругаясь сквозь зубы. Мертвецов с перерубленными шеями также вытащили из-за стола, старшина Олмест негромко отдавал команды. Отец прошелся по комнате и замер у раскрытого окна. Он словно постарел враз на несколько лет, подумала Зара. Даже во времена лесной войны Зеленые Братья потеряли не больше двадцати человек, а истребили шайку почти в пятьдесят разбойников. Сколько же врагов напало на кордон, что они вырезали весь гарнизон за какие-то мгновения?

Трупы уложили на две подводы. За озером Даймон Рид есть обширное поле, где больше века хоронят людей – там и упокоятся павшие на границе. Кровь во дворе посыпали песком, из дома вынесли очищенный стол, оправленный камнем очаг запылал костром. Зара думала, что не съест ни кусочка, но ошиблась, молодой организм требовал пищи. Тем более, перед глазами уже не стояли страшные картины резни, а если не вспоминать, что на этом самом столе недавно лежали отрубленные головы, то и вообще хорошо. Более привычные егеря с охотой ели поджаренную колбасу и поминали элем погибших товарищей. На хмурых лицах читалось обещание скорой мести. Вот только кому?

– Происки Янда, милорд, – сказал Олмест, когда воины подкрепились и разошлись по форту и в лес – искать следы.

– Похоже на то, – согласился эрл, бездумным взглядом таращась в огонь.

– А может разбойники? – рискнула предположить Зара.

– Нет, они бы не стали жечь кордон, да и поостереглись бы нападать вообще, – ответил отец. – Сколько их могло попрятаться по буеракам после той нашей зачистки? Не больше десятка. Зачем им вновь показываться на глаза? Они затаились и молят богов, чтобы их оставили в покое. Тем более, убийцы забрали всех лошадей, а в чаще леса они ни к чему.

– Что же теперь, ждать войны? – спросил старшина.

– Не знаю. Пока считаем это пограничной стычкой, но если нападение где-то повторится, то надо ставить в известность его величество. Здесь, под прикрытием деревьев, можно обороняться бесконечно долго, но если войска пойдут по тракту к замку и захватят Рагвуд, то в лесу уже не отсидишься.

– Почему? – удивилась Зара.

– Снесут вместе с лесом, – буркнул отец. – Сучья мать! Ну как эти сволочи застали наших врасплох? Ведь здесь служили не только безусые юнцы, но и ветераны. Ролан Харой, Генрих Беззубый… Кондар вон даже меч выхватил, но воспользоваться не успел.