Безумие толпы. Как мир сошел с ума от толерантности и попыток угодить всем

В 2002 году Биндел была особенно возмущена новостями из Канады, где ванкуверский Трибунал по правам человека постановил, что трансгендер по имени Кимберли Никсон, сменивший пол с мужского на женский, может работать в качестве психолога-консультанта с женщинами, подвергшимися насилию. Действительно, трибунал постановил, что отказ ванкуверской Организации помощи жертвам изнасилования допустить обучение Никсон для работы на этой должности нарушил ее права. Трибунал присудил Никсон $7500 в качестве компенсации ущерба ее «достоинству» – это была самая большая компенсация из всех подобных. Это решение было позднее отменено Верховным судом Британской Колумбии в Ванкувере. Но для феминистки, относящейся к тому же поколению, что и Биндел, сама идея о том, что женщина даже на психологической консультации, посвященной изнасилованию, не может быть уверена в том, что помогающая ей женщина и впрямь является женщиной, была Рубиконом, который нельзя было пересекать. На страницах «The Guardian» Биндел выразила свой гнев, защищая работниц Организации помощи жертвам изнасилования, которые «не верят, что хирургическим образом сконструированная вагина и выращенная при помощи гормонов грудь делают вас женщиной». Она продолжала: «Во всяком случае, сейчас закон гласит, что для того, чтобы подвергаться дискриминации как женщина, вы должны быть, э-э, женщиной». Возможно, Биндел осознавала, в какой мир боли она погружалась, а может, и нет. Но в начале 2000-х наступить на эту мину было легче, чем это стало потом. В любом случае, она завершила свою тираду цветистым росчерком. «У меня нет никаких проблем с мужчинами, которые избавляются от своих гениталий, но это не делает их женщинами – точно так же, как засовывание куска шланга в джинсы не сделает вас мужчиной»[238].

За эту конкретную фразу и за эту статью в целом Биндел будет страдать всю свою оставшуюся жизнь. Сначала газету наводнили письма с жалобами. Сама Биндел быстро принесла извинения за тон своей статьи. Но в последующие годы она обнаружила, что ей сложно говорить на публике, не сталкиваясь при этом с попытками запретить ее речи и выступления. Когда ей разрешалось высказаться, для того, чтобы остановить ее, организовывались агрессивные акции протеста и пикеты. Даже спустя десятилетие ее вынудили отменить свое выступление в Университете Манчестера после того, как в полицию поступили десятки угроз изнасилования и убийства в ее адрес.

Биндел могла быть одной из первых феминисток левого крыла, споткнувшихся о проблему трансгендерности и пострадавших от последствий этого, но она точно не была последней. В январе 2013 года Сюзанна Мур напечатала колонку, которая была посвящена силе женской злости, в левом журнале «New Statesman». В колонке говорилось о многих несправедливостях по отношению к женщинам, которые наблюдала Мур, – начиная от снисходительного отношения к женщинам-членам парламента и заканчивая отношением к абортам и ее утверждением о том, что 65 % сокращений в государственном секторе затрагивают женщин. К несчастью для Мур, в число своих замечаний она также включила утверждение о самих женщинах: «Мы злы на себя за то, что мы не так счастливы, что нас любят недостаточно и что у нас нет идеальных тел – тел, как у бразильских трансгендеров»[239]. Если бы над журнальными статьями мог клубиться дым, он бы витал над статьей Мур.

Было очевидно, что Мур сделала серьезную ошибку. Среди наиболее распространенных обвинений в ее адрес было обвинение в «трансфобии». Мур не помогла делу, ответив, помимо прочего, что ей не нравится это слово. Люди, привыкшие побивать женщин при помощи этого слова, разъярились еще больше из-за того, что их оружие не сработало. Тем не менее, ответная реакция была настолько громогласной и яростной, что уже спустя несколько часов Мур пришлось «объяснить» свои взгляды и уверить читателей в том, что она не была «полным ненависти» человеком, каким ее теперь называли[240]. Днем ранее она была прогрессивной феминисткой левого крыла. Теперь же она была реакционеркой, полной ненависти правой гомофобкой. После того, как ее атаковали трансгендеры и другие люди, обвиняя ее в самой низменной гомофобии, Мур объявила, что во избежание «хулиганов» и «троллей» она покидает социальные сети.

Одной из тех, кто воспринял все это хуже всех, была Джули Берчилл. Enfant terrible от журналистики 1980-х, она построила свою репутацию не только в качестве литературного мастера, но и литературного боксера. По ее собственным словам, один лишь вид того, как травят ее подругу Сюзанну Мур, рискующую потерять свою работу и средства к существованию из-за мимолетной ссылки на трансгендеров, был для нее чересчур.