Безумная неделя, или Майские хлопоты

Откинувшись на спинку сиденья «Вольво», я никак не могу поверить, что у нас все получилось. Костик сидит рядом с блаженным видом. В присутствии водителя нам нельзя обсуждать свой успех, но полное согласия молчание вполне отвечает нашим чувствам в данный момент. Подобный триумф нельзя принижать словами, его надо смаковать в безмолвии.

Мои губы неудержимо расплываются в улыбке, выражение лица, подозреваю, немного безумное, но мне плевать.

Мы сделали это!!!

Юля

И мы снова танцуем. Медленные танцы, быстрые танцы – для нас нет разницы. К счастью, мой парик держится на голове как влитой.

Наконец, после двух бешеных рок-н-роллов подряд (уже не под живую музыку), я начинаю чувствовать, что с меня довольно. На заплетающихся ногах я тихонько отхожу к стеночке. Ступни горят, перед глазами все плывет и сильно мучает жажда. Егор куда-то исчезает, но вскоре материализуется возле меня с двумя бокалами в руках. Я с наслаждением пью лимонад и осознаю, что ни есть ни танцевать меня больше не тянет.

– Пожалуй, я пойду подышу свежим воздухом, – сообщаю я.

– Хорошая идея, – поддерживает Егор.

Мы выходим на крыльцо, с которого открывается прекрасный вид на набережную.

Как прекрасно сменить душный зал с искусственным освещением на нежное вечернее солнце, какое наслаждение после дикого смешения французских ароматов вдохнуть полной грудью обычный прохладный чистый воздух!

Я расслабленно опираюсь на колонну, Егор стоит рядом и смотрит на меня с каким-то неясным ожиданием в глазах. У меня в ушах все еще звучит музыка, мысли немного путаются, но я вспоминаю о долге и, подавив вздох, приступаю к допросу.

– Знаешь, – с упреком говорю я, – Ты рождаешь во мне комплексы.

Ожидание в глазах Егора сменяется огромным знаком вопроса.

– Я имею в виду работу, – поясняю я. – Если ты возглавляешь направление, значит, ты большой начальник, да? И занимаешься ты организацией производства, а это не та сфера, где сильно помогут интриги или мохнатая лапа. Получается, ты к тридцати годам самостоятельно достиг серьезных карьерных высот. Здорово! А я вот уже три года на одной должности и плохо представляю, куда мне двигаться дальше…

Я сыплю намеками и внимательно отслеживаю реакцию собеседника. Несмотря на то, глаза у Егора темные, их нельзя назвать непроницаемыми. По крайней мере в данный момент. Все его чувства и эмоции читаются легко и безошибочно. Сперва он недоумевает и даже досадует из-за того, что я вновь завела шарманку о работе, затем смущается, потом сочувствует… Мои замечания о блате и интригах не производят на него ни малейшего впечатления. Или он великий артист, или его совесть в этом отношении совершенно чиста.

И дабы окончательно убедить меня в своей невинности, Егор разражается ответной речью.

– Наверное, мне есть, чем гордиться, – признает он, – но и банальное везение тоже было. И главным везением я считаю то, что я нашел свою дорогу с первой попытки. Работать по специальности я начал на старших курсах, после получения диплома несколько раз менял работу и каждый раз находил такое место, где я мог и себя проявить и научиться чему-то новому. Я как будто медленно, но верно поднимался по лестнице, не спотыкаясь и не сворачивая в сторону. Не у всех так получается. Кто-то останавливается не по своей вине, кто-то занимается делом, к которому не лежит душа… Пожалуйста, не впадай из-за меня в комплексы, – Егор легко касается моей руки. – Тебе всего двадцать пять, и ты, как я понял, работаешь в небольшой фирме. Если тебя волнует карьера, то, может, задумаешься о переходе в другую организацию?

«Я перешла в другую организацию, и ты пустил мою карьеру под откос!» – проносится у меня в голове, и я с трудом удерживаюсь, чтобы не отдернуть руку и не врезать Железнову в солнечное сплетение.

Спокойствие, только спокойствие. Обиды побоку, сейчас не до них. Надо сосредоточиться на деле.

– Уговорил, комплексовать не буду, – с напускным весельем говорю я. – Тем более, что быть начальником – это не сахар. Не представляю себя в качестве руководителя, раздающего приказы и вершащего судьбы. А тебе, кстати, легко удается сохранять авторитет и ладить с подчиненными?

Вот это я вдарила! Лицо Егора белеет и искажается, его пальцы на моей руке напрягаются, он судорожно вдыхает и как будто не может выдохнуть.

В следующий миг Егор снова обретает контроль над своим телом, натужно улыбается и даже находит силы ответить на мой вопрос.

– Нормально, – он небрежно пожимает плечами. – Все приходит с опытом.

Очевидно, я попала в цель. Что же мне теперь делать, бить дальше? Но как? И чем вызван его болезненный отклик на мои слова, неужели, угрызениями совести? Из-за меня или каких-то иных грехов?