Безумная тоска

«Долбилка» прослужила Джорджу еще пару недель с хвостиком. Посреди утра в понедельник он перегонял ее с церковного праздника в Бронксе, и сцепление «Эконолайна» окончательно накрылось. Он покатился на нейтралке, начал отчаянно переключать передачи в попытках подключить коробку к двигателю. На шоссе I-95 свернуть было почти что некуда, но он сумел выжать из неповоротливого, тяжелогруженого фургона все, что мог, дотянув до травянистой насыпи у обочины, и беспомощно ползущий фургон остановился. Короб с «Долбилкой» опасно занесло на правую полосу. Джордж выскочил из фургона, захватив деньги и бумаги, забрался на насыпь, посмотрел на него; спустя сорок секунд грузовик задел угол прицепа и остановился, заблокировав правую и среднюю полосы. На его глазах рождалась чудовищная пробка – все, кто ехал сзади, тормозили и объезжали грузовик и прицеп. Джордж пролез между прутьями забора на усаженную деревьями дорогу, идущую вдоль шоссе, и пошел дальше. Он думал о том, что все могло кончиться гораздо хуже. На Ган-Хилл-роуд он нашел исправный телефон-автомат и позвонил Доброне. У Доброне был автоответчик, и сейчас в трубке звучало сообщение, которое тот записал голосом туповатого второклассника, читающего из «Дика и Джейн»[85]: «Вы… позвонили… Энтони Доброне…» Джордж подождал, пока прозвучит сигнал записи.

– Твоя «Долбилка» раздолбана, – сказал он. – Сдохла, сломалась, загнулась. Раздолбана в хлам. Стоит у знака семь и три на магистрали Бракнер. На «Эконолайне» отказало сцепление, а ведь я тебе говорил…

Короткий звуковой сигнал. Сработал таймер автоответчика, и связь прервалась. Он скормил автомату четвертак и снова позвонил. Пять гудков, бесконечно тянувшаяся запись Доброне. Наконец: «Оставьте свое сообщение!»

– Так вот, я продолжу: у этого твоего ебаного «Форда», который уже давно пора было списать, а не тягать на нем этот твой ебаный аттракцион, пиздануло сцепление, и он сдох на девяносто пятом шоссе, в Бронксе. Съезда рядом не было, я тянул, сколько мог, пока он катился. Затем, к счастью, я вышел поссать, и в него въебался грузовик. Зная, что ты мне за этот день не заплатишь, я сваливаю. С копами сам разберешься. Приятно было с тобой поработать. Пока.

На слове «пока» автоответчик опять пискнул, не давая ему закончить, но он чувствовал, что основной посыл и так понятен.

Спустя неделю, поздно вернувшись домой с Мариной, на коврике у своей входной двери Джордж обнаружил записку. Он не помнил, чтобы давал этому типу свой адрес, и Кену тоже не давал, так что сделал определенные выводы, раз уж Доброне умудрился его найти.

Я выбью из тебя эти деньги сынок ты ебаный тк 500 $ я потратил на эвакуатор + 125 $ за день на штрафстоянке х 3 дня = 875 $ и сам аттракцион стоит пять кусков. Насчет сцепления на Форде я еще могу тебе поверить может это и не твоя вина но если бы ты ехал аккуратно и ускорялся с низкой передачи как я тебе показал мб все было бы нормально пробег у фургона всего 70 тыс миль я тебя найду…

– Ого, – сказала Марина, взглянув на записку. – Как-то стремно.

Больше Джордж никогда не слышал о Доброне. Позже он узнал, что Кен за него заплатил, и был в ярости, хоть и не мог расплатиться сам. К тому времени как Джордж смог скопить достаточно денег, чтобы вернуть долг Кену, старик уже умер.