С этим я уже почти опоздал. Но пока я не собираюсь отступать назад. Вопрос только в том, как действовать дальше.
Мне нужен план. Идея. То, что сработает. А пока буду делать вид, что ничего не произошло. Что у меня все, как всегда.
– О боже, я знаю это выражение, – вспыхивает Купер и поднимает руки в защиту. – Все, я иду спать. Тогда никто не сможет упрекнуть меня в том, что я имею к этому какое-то отношение. Какие бы странности ни происходили в твоей голове, я на сегодня пас.
Он покидает гостиную и исчезает в ванной.
Я фыркаю. Он так говорит, словно с этого момента все обязательно должно пойти не так. Подумать только, насколько в меня верит лучший друг. Но когда я думаю об этом…
Господи, я так облажался.
11
Почему-то я чувствую себя… склеенной. Слипшейся и склеенной. И я быстро понимаю, в чем дело. В том, что я с трудом могу открыть глаза, поскольку моя тушь решила, что она суперклей. Я заснула, не смыв ее. Черт.
Поскольку первые лучи солнца уже проникают в мою комнату, хотя жалюзи закрывают больше половины окна, я предполагаю, что сейчас должно быть раннее утро. Может, и позже? Взгляд на маленький ярко-розовый будильник доказывает, что я права. Стрелки указывают на пять минут девятого.
Я хочу перевернуться, но… не могу. Хм, странно. На мне чья-то рука?!
Ой. Мой. Бог. Либо я вчера вечером отрастила третью руку, либо я сейчас не одна в постели. Меня охватывает паника, в мозгу включается сигнал бедствия, и я отчаянно моргаю.
Я ведь поехала домой, так? Одна. Сразу после разговора с Мэйсоном…
Полная волнения, я задерживаю дыхание и поворачиваю голову как можно дальше, стараясь не разбудить человека, который цепляется за меня.
Энди! Черт возьми, это просто Энди. Мое сердце колотится как сумасшедшее. Я хочу кричать и плакать от облегчения одновременно. Вместо этого я лишь выдыхаю как можно мягче, чтобы не разбудить ее, и растираю ладонями лицо. Все равно уже нечего терять.
Чтобы успокоиться, я снова ненадолго закрываю глаза. Вчерашний случай с Мэйсоном до сих пор не дает мне покоя, но я стараюсь подавлять эти мысли и не думать об этом. Ну да, конечно. Я определенно не думаю о своей блестящей, достойной едва ли не Нобелевской премии идее переспать с Мэйсоном, чтобы после этого он наверняка перестал привлекать меня. Точно, наверняка. Как это говорится? Пуф! Сбросили напряжение, и оно ушло. Звучит вполне логично.
Но нет.
Я со стоном закрываю лицо руками, забыв, что вообще-то пыталась не шуметь, но потом отчетливо слышу храп Энди. Прямо в левом ухе. Уф, повезло.
Она храпит, затем вдруг начинает говорить во сне.
– Нет, Лейн, пожалуйста, только не «Эрудит», – бормочет она. Сразу за этим следует что-то вроде: – Нет, нет! Нет, прошу тебя!
Мне приходится приложить все усилия, чтобы не рассмеяться. Теперь, когда она это сказала, мне приходит в голову, что мы давно не играли, и нам стоит наверстать упущенное как можно скорее. Я внимательно наблюдаю за ней. Она ужасно милая, когда спит и болтает во сне.
Теперь она отвернулась от меня, лежит полубоком, и мне с трудом удается стянуть с себя одеяло сантиметр за сантиметром и осторожно выскользнуть из постели. Я действительно не хочу ее беспокоить. Кто знает, когда она появилась тут, словно с корабля на бал, после вчерашней смены.
На ней одна из моих пижам. Я восхищаюсь ею за то, что она умудрилась найти ее во всем хаосе моей одежды. В темноте, поздней ночью и даже не разбудив меня.
Поднявшись с постели, я на мгновение останавливаюсь, чтобы убедиться, что она дышит спокойно и ровно, затем тянусь за телефоном. Новых сообщений нет.
Мой желудок сжимается.
Я фыркаю и качаю головой. Что за чушь.
Но тут на экране появляется сообщение совсем другого рода – с предупреждением: батарея скоро разрядится. Проклятье, где зарядка? Я не понимаю, как это происходит снова и снова, как она постоянно бесследно куда-то пропадает. Почему бы мне просто не оставлять эту штуку в розетке? Было бы очень умно с моей стороны. У Энди такой же шнур, и мне никогда не нужно брать его с собой. Так зачем я вечно его куда-то засовываю?
Иногда я просто свожу себя с ума.
Внимательно изучая пол, я кручусь вокруг своей оси, пока наконец не замечаю, что кабель свисает со стола. Но тут я вижу нечто совершенно иное. Свое отражение.