Безумные каникулы Фредди

Я и чувствовал себя не очень, но нужно было сосредоточиться на практических вопросах:

– Мы должны ехать прямо сейчас.

– А нельзя сперва…

– Нельзя, мы уезжаем, и еще нужно найти другую одежду.

– Ты что, тоже уписался? – спросил Чарли.

– Фу-у! Нет, конечно.

– А хоть бы и да, – ухмыльнулся Бен, глядя на меня, – стесняться незачем. Было чего испугаться.

– Говорю же, нет!

Разве что самую капельку, но Бену не обязательно было об этом знать.

– И я нет, – сказал Чарли, но я, конечно же, заметил темноватое пятно на костюме Человека-Паука.

– Ладно, переодеться можно и позже, но убираться отсюда надо прямо сейчас.

– С чего вдруг такая спешка? – спросил Бен.

– Если грабитель кому-нибудь расскажет, откуда у него краденое кольцо, Бугор попробует нас отыскать, а это не так уж трудно, вряд ли тут в округе целая толпа детей в костюмах супергероев.

Бен побледнел.

– Я… я об этом не подумал.

– Вот почему надо скорей уносить ноги.

Чарли не нужно было повторять дважды – он вскочил на заднее сиденье тандема и стал бешено крутить педали еще до того, как Бен успел запрыгнуть вперед. Но управлять тандемом с помощью одних только задних педалей довольно трудно, и Чарли рухнул на землю, не проехав и пары метров.

Бену не очень-то понравилось, что его забыли:

– Ты хотел меня бросить тут! Ты… ты… бросатель!

Чарли выкарабкался из-под тандема.

– Прости, друг. Это была паника.

Бен покачал головой:

– Лучше бы ты крутил педали с такой же силой, когда мы взбираемся на горку.

Мы на огромной скорости рванули куда глаза глядят, лишь бы оказаться как можно дальше от Лламфы. Миссис Уокер наверняка назвала бы это неумением готовиться.

После первого броска мы немножко снизили скорость, и я стал внимательнее смотреть по сторонам. Мы выбирали узкие проселочные дороги – я решил, что на них мы будем незаметнее, – и оказался прав. Дороги становились все у́же и у́же, пока не превратились в тропинки. За тот час, пока мы углублялись в сельскую местность, мы не встретили ни одной живой души. Больше того, мы вообще не встретили никаких признаков жизни, не считая овец. И разумеется, Чарли в каждой из них видел Шейлу.

Я слегка занервничал, но решил не показывать Бену и Чарли, что понятия не имею, где мы. Когда мы в третий раз проехали мимо подозрительно знакомых овец, я окончательно убедился, что мы ездим кругами. Примерно еще с полчаса я держал эту ценную информацию при себе, но затем моя тревога, – а также трение между лайкрой, ягодицами и велосипедным сиденьем – сделались невыносимы. Я свернул на какое-то поле и остановился, готовясь сознаться Бену и Чарли, что мы полностью, окончательно и бесповоротно заблудились в дремучей уэльской глуши.

Я прислонил велик к забору и опустился на траву, не заметив, что зацепился плащом за гвоздь. Плащ натянулся и чуть меня не задушил. Когда твоя собственная одежда нападает на тебя и душит – это уже чересчур, такое оскорбление я не смог снести. Я содрал с себя плащ и попытался разорвать его. Однако те, кто изобрел лайкру, знали свое дело туго. Разодрать эту ткань практически невозможно, и я распсиховался по полной программе. Я швырнул плащ на землю и стал на нем прыгать.

Я прыгал и прыгал, а потом, убедившись, что он больше не собирается на меня нападать, метнул его за забор, после чего без сил повалился на землю.

– Что, цвет не подходит? – съязвил Бен, усаживаясь рядом.

– Я считаю, нам надо ехать домой.

Я сам удивился – не ожидал, что скажу такое. Но как только слова вылетели, я понял, что это правда. Все было очень, очень плохо.

Бен легонько толкнул меня плечом:

– На самом деле ты так не думаешь.

– Думаю. Честно. Мы заблудились, до Сент-Дейвидса еще много миль, на нас, скорее всего, охотится преступник по кличке Бугор, а родители запрут нас дома на веки вечные, как только обо всем этом узна́ют, – а они узна́ют.

– Да, все так. Офигительно, правда?

– Именно что офигительно, – подтвердил Чарли.

Я подумал, что Бен утратил связь с реальностью. Все, что с нами происходило, было вовсе не офигительно, а отвратительно.

Но у Бена было другое мнение:

– Фред, ты не можешь вот так взять и сдаться.

– Ты так думаешь?

– Послушай, ну ясно же, что тебе очень важно найти Алана Квакли. А когда ты делаешь что-то по-настоящему важное, сдаваться нельзя. Некоторые люди слишком легко опускают лапки. При малейших трудностях – прыг-скок и в Испанию.

Бен явно прокручивал в голове что-то свое. Теперь уже я толкнул его плечом:

– Ты в норме, чувак?

Он подобрал камешек и швырнул его через забор. Потом мотнул головой и выдавил из себя улыбку:

– Ну да, я тут начал о себе… но все-таки: не сдавайся. Супердевочка ни за что не сдалась бы.

– Ха-ха. – Я тяжко вздохнул. – Не знаю, Бен. Все знаки ясно говорят, что надо остановиться, пока нас не убили или не упрятали в колонию для малолетних до конца наших дней.

– Ты не можешь быть в колонии для малолетних до конца своих дней. В какой-то момент тебя переведут в колонию для взрослых, – заметил Чарли.

– Сейчас не время, Человек-Паук, – оборвал его Бен и снова перевел взгляд на меня. – Фред, а как насчет знаков, которые ясно говорят, что нужно продолжать?