Безумные люди. Изнанка жизни с психическим заболеванием

Далее со мной благосклонно поделились информацией, которую дедушке предоставил некий влиятельный врач, сообщивший ему, что клинические рекомендации разработаны стандартизировано и исключают возможность индивидуального подхода. «Я готов заплатить вам за индивидуальный подход», – мужчина протянул мне другой свернутый лист, на котором значилась шестизначная сумма. Я доходчиво объяснила посетителю, что вполне довольна своей зарплатой и в спонсорах не нуждаюсь, в ответ на что дедушка лишь ухмыльнулся – мол, молодо-зелено, от таких денег отказывается, – но упорствовать и возражать не стал.

Я не знаю, как обстоят дела в других больницах, но в нашей врачи научены лечить так, чтобы и не нарушать клинические рекомендации, и обеспечить индивидуальный подбор терапии. Ясно одно: для молодой пациентки со стажем заболевания менее пяти лет и высоким реабилитационным потенциалом галоперидол ну никак не является препаратом выбора.

Беспокойство дедушки, как и любого другого родственника, по поводу терапии психотропными препаратами и профессионализма врача мне вполне понятно. Не в первый раз я сталкиваюсь с неадекватным выбором лекарства, не в первый раз ко мне обращаются родственники с просьбой отнестись к их близкому повнимательнее. Однако негативный опыт вовсе не значит, что поголовно все врачи безграмотные, равнодушные и некомпетентные. Есть большое количество специалистов, которым действительно можно довериться, – нужно просто искать.

Если вам интересна судьба той пациентки, ей подобрали новейший антипсихотик, который не вызвал у нее побочных эффектов. Мы достигли качественной ремиссии. После выписки дедушка неоднократно мне звонил, чтобы получить консультацию по поводу состояния внучки, и на момент написания книги обострений заболевания и повторной госпитализации у нее не случилось.

Глава 36. Жизнь в больнице

Мы говорили о том, что, когда пациент недееспособен, инвалидизирован и не может самостоятельно ухаживать за собой, есть выход – психоневрологический интернат. Там человек получит необходимую помощь, питание, лечение, тепло и какое-никакое общение. Но что, если показаний для помещения в ПНИ нет, пациент живет со своими близкими, а близкие с ним жить не хотят?

Я нередко видела ситуации, когда родственники отправляют пациента в психиатрическую больницу не из-за того, что он действительно нуждается в помощи, а просто потому что «дома надоел». Такой подход только вредит: для пациентов больница вовсе не замена дому, скорее наоборот, своеобразное наказание за «плохое поведение».

Женщина поступает на лечение пятый раз за год. В общей сложности она провела в психиатрическом стационаре около десяти месяцев из двенадцати. Каждая госпитализация занимает в среднем два месяца, иногда чуть больше. Вы спросите, мол, почему не выписать через врачебную комиссию сразу, если состояние позволяет? Мы пытались и даже выписывали, но следом на наши головы градом сыпались жалобы от родственников – и новая госпитализация, конечно же.

«Я по голосу слышу, что она еще не стабильна!» – кричит на том конце провода неугомонная дочь. Раньше, когда я только начинала работать, я была готова воевать, обращаться в суд и социальную защиту, доказывать, что пациент должен жить дома и у нас не санаторий, а отделение терапии острых состояний, в котором уж никак не место относительно стабильным пациентам.

Спустя годы я поняла, что бороться тут не просто бесполезно – вредно, причем не только для больницы, но и для самого пациента, ведь отношение к нему семьи после каждой такой «ранней» выписки лишь ухудшается. Гораздо разумнее принять женщину в стационар, давать ей поддерживающую терапию, а спустя 60–72 дня (средний, рекомендованный стандартами, срок терапии шизофрении) выписать через врачебную комиссию.

Я никогда не понимала столь явного непринятия больного человека. Именно таким образом формируется госпитализм[38], именно так нарушается процесс реабилитации, основополагающий в психиатрии. Иногда работа с родственниками дает достойный результат, и до них удается донести элементарные основы терапевтического процесса: пребывание пациента в стационаре должно быть как можно более коротким, лечение как можно более эффективным, а реабилитация (вне стен больницы!) – более качественной и длительной. В случаях, когда стаж психического заболевания превышает десятки лет, именно на близких пациента ложится ответственность за его ремиссию: огромная роль отводится стороннему контролю за своевременным посещением врача-психиатра (амбулаторно!) и приемом терапии. Однако порой не действуют никакие уговоры, пояснения и образовательные беседы, и бесконечные и необоснованные госпитализации продолжаются.

Глава 37. Гипердиагностика и гиподиагностика