Безупречная жена

Мимолетная улыбка Филиппа сменилась озабоченным выражением. Он посмотрел на самозабвенно барабанящего по клавишам Джеффри и снова перевел тревожный взгляд на Антонию.

– Надеюсь, до сих пор у вас не было повода общаться с лягушками, рыбами и другими представителями семейства амфибий и рептилий. – Он пристально смотрел на нее. – Я понятно выразился?

Антония, не отрываясь, смотрела на него.

– Не могу представить себе, что когда-нибудь может возникнуть необходимость не только знакомства, но даже просто соприкосновения с подобными типами. – Не сводя с нее глаз, Филипп начал вращение. – Поэтому, если к вам приблизится вдруг кто-то подобный, рекомендую отсылать их ко мне. – Он помолчал, проигрывая в воображении вероятные возможности. – Нет, лучше сказать иначе. – Он выдвинул подбородок и снова поймал взгляд Антонии. – Если хоть один из них приблизится к вам, я настоятельно прошу вас отсылать их ко мне.

– В самом деле?

– Да. К тому же, – продолжал он, побуждаемый воспоминаниями о ее самоуверенной доверчивости, – если вы не потрудитесь уведомить меня о подобных случаях, я не возьму на себя ответственность за свою реакцию.

– Филипп! Это же был просто учитель танцев.

Он нахмурился, заметив в ее глазах искорки смеха. Тем не менее эти искорки ослабили тиски гнева, сдавившие ему грудь.

– Я не об учителе танцев беспокоюсь, – произнес он язвительно. – Кстати, вальсируете вы весьма похвально.

Антония раскрыла глаза и едва не сбилась с шага, но Филипп твердой рукой поддержал ее.

– Да, правда? – Она с трудом перевела дыхание и невидяще уставилась ему в плечо. Увлеченная разговором, она совсем забыла о том, куда нужно ставить ноги. Они сами собой следовали музыке и уверенному примеру Филиппа. Девушка прогнала все заботы и волнения и позволила себе раствориться в танце, почувствовать легкое кружение юбок вокруг щиколоток, прикосновение его твердых бедер на поворотах.

Чарующий вихрь музыки вторил их движениям, они плавно скользили по глянцевому паркету и покачивались в такт захватывающему ритму, что доставляло обоим жаркий чувственный восторг. Филипп твердо держал ее за талию, уверенно направляя. Она робко шевельнула пальцами правой руки и почувствовала, как он крепче сжал их.

Подавив невольный трепет, Антония вдруг представила со страхом, как танцует вот так с Филиппом перед любопытными глазами всего общества. Выдержит ли она, если все ее нервные окончания пылают огнем? Содрогнувшись, она отогнала видение – еще не сегодня, слава богу, ей предстоит это испытание. Сегодня она танцует с Филиппом здесь, и никто, даже Джеффри, слишком занятый нотами, не наблюдает за ними. Сегодня она может просто получать удовольствие.

Неожиданно ее охватило чувство радости и торжества. На губах заиграла легкая загадочная улыбка. Девушка подняла голову и позволила себе встретиться взглядом с Филиппом.

– Должна признать, что ваш… метод обучения намного превосходит метод маэстро Винченте.

Филипп самодовольно хмыкнул.

– Кстати, – быстро продолжала она, – мне хочется поблагодарить вас за подарок – ридикюль. – Сегодняшний подарок был очередным в длинной веренице приятных пустячков. С тех пор как он подарил ей зонтик, не проходило и дня, чтобы в ее комнате не появлялось какое-нибудь подношение – перчатки в тон зонтику, моток атласной ленты того же цвета, модный капор, пара изящных полусапожек. Этим утром на ее туалетном столике обнаружился маленький бисерный ридикюль, которым она так восхищалась у одной витрины на Бонд-стрит. – Он замечательно подходит к моему золотистому шелковому платью. Я непременно возьму его с собой к Квотермейнам.

Филипп отметил, что улыбается она довольно, но вместе с тем напряженно.

– Так, мелочь, но я рад, что удалось угодить вам.

Это пока. На самом деле его сильно раздражало, что он не может с ног до головы засыпать ее драгоценностями, мехами и другими дорогостоящими знаками внимания. Но покуда она предпочитала не предавать гласности их помолвку, он только и мог, что позволить себе такие вот пустячки. И это ограничение почему-то выводило его из себя.

Вальс наконец закончился.

– Вот и все, – с облегчением объявил Джеффри. – Вам-то хорошо, – обиженно взглянул он на Филиппа и сестру, – а у меня все пальцы свело.

Филипп усмехнулся, нехотя выпустил Антонию и, взяв ее за руку, подвел к фортепиано.

– В котором часу вы начали? В половине двенадцатого?

Джеффри кивнул, разминая пальцы.

– Прекрасно. Завтра встречаемся здесь в это же время.

Джеффри снова кивнул, но у Антонии явно имелись возражения.

– Завтра?

Филипп повернулся и, поднеся ее руку к своим губам, быстро по-хозяйски поцеловал костяшки пальцев.

– Именно. – И вскинул бровь. – Вы же не думаете, что уже достигли совершенства?