Безупречный

Ее голос хриплый. Именно так. Я поднимаю глаза как раз вовремя, чтобы увидеть ее верхом на моем скакуне, в струящемся белом платье и гребаных сапогах из змеиной кожи.

Если бы на ее лице было чуть больше выражения «Пожалуйста, трахните меня, сэр» и чуть меньше «Я собираюсь тебя убить», у меня бы встал при одном ее виде.

— Иду домой, — отвечаю я, подмигивая. Мне кажется, она это ненавидит. Подмигивание. Я мысленно добавляю это к своему списку способов вывести ее из себя.

Она свирепо смотрит на меня.

— Это. — Она указывает на трактор.

— А. Это. Просто мы с братьями немного выпустили пар.

Она останавливает лошадь передо мной, ее тело мягко покачивается в такт движениям животного.

— Это, — она снова указывает на трактор, — это то, как трое мужчин за тридцать выпускают пар? Почему ты не можешь просто быть нормальным идиотом мужского пола и заставить меня гоняться за тобой повсюду, пока ты пытаешься трахнуть всех фанаток ковбоев?

Я смотрю на нее в ответ, немного ошарашенный этой вспышкой.

— Ты бы правда предпочла это?

Подняв подбородок, она выпячивает нижнюю губу. Я наблюдаю, как двигается ее горло, пока она пристально смотрит на меня, но она ничего не говорит. Секунды растягиваются между нами.

В конце концов я пожимаю плечами и опускаю взгляд.

— Знаешь, это что-то вроде ностальгии. Я уверен, что Бо уедет со дня на день. Когда мы с ним делаем то, что делаем, мы никогда не знаем, станет ли этот раз последним, когда мы занимаемся чем-то подобным вместе.

Она моргает при этом. Как будто она не учла, что у нас обоих есть работа, на которой мы рискуем нашими жизнями. А затем она похлопывает по широкой спине лошади за седлом, одновременно поднимая одну ногу, чтобы предложить мне стремя.

— Залазь, ты, большой идиот.

— Ты заставишь меня поплатиться, прин-цесса?

Я вставляю ботинок в стремя и немного неуклюже приподнимаюсь.

— Я этого не говорила, — ворчит она, подгоняя лошадь вперед.

Вместо того, чтобы схватить ее за талию, я обвиваю руками ее тело и накрываю ее руки своими.

— Учту.

На мгновение ее пальцы крепко сжимаются, как будто она не хочет отпускать вожжи. Или контроль, или напряжение во всем теле.

Но затем она вздыхает, и я чувствую, как ее тело расслабляется под моим, когда мы оба покачиваемся в такт походке нашей лошади. Кажется, Саммер запыхалась, совсем как бедное животное, на котором мы едем.

— Что ты делала? Помчалась галопом в бой?

— Не раньше, чем расправилась с твоими братьями. Но да, я не знала, в какие неприятности ты попадешь. Понадобится ли тебе помощь.

Она спешила мне на помощь. Чтобы быть рядом со мной.

Ее пальцы обхватывают луку седла, а лопатки касаются моей груди. И я ничего не могу с собой поделать. Я беру поводья в одну руку, а другой провожу по ее телу. Расправляю пальцы на ее ребрах.

— Как прошло? — тихо спрашиваю я, чувствуя, как она вздрагивает.

Саммер прочищает горло.

— Ну, Кейд просто скрестил руки на груди и свирепо посмотрел на меня. Бо выглядел как побитый щенок. О, и я думаю, что твой папа и Люк, возможно, написали в штаны от хохота.

Глубокий смех грохочет в моей груди, и я чувствую, как она откликается на него. Ее спина прижимается к моей груди, когда мы преодолеваем очередной холмистый спуск. Мне действительно чертовски приятно держать ее в своих объятиях. Она расслаблена со мной, и мне это нравится.

Я даже не задумываюсь, и мой большой палец начинает описывать нежные круги на ее талии. Трется о нижний шов ее бюстгальтера сквозь воздушный хлопок.

— Я думаю, ты не лгала насчет того, что умеешь ездить верхом.

В ответ она протягивает руку вперед и проводит своими пальцами по моим, держащим поводья. Я вздыхаю, удивленный ее внезапной смелостью. Ее прикосновение кажется чистым теплом, когда она нежно касается серебряного кольца на моем пальце. Но в каком бы гипнотическом состоянии она только что ни находилась, оно испаряется у меня на глазах, и Саммер отдергивает руку.

Она садится немного прямее, постепенно отстраняясь.

— Прости. Да, нет. Я была довольно хороша до того, как мои проблемы с сердцем обострились. Так я встретила свою лучшую подругу Виллу. И я должна была догадаться, что это платье обтянет мои бедра слишком сильно. — Она ерзает в седле.

Я наклоняюсь и шепчу ей на ухо:

— Что ж, я отметил твою храбрость. — Саммер награждает меня крепким тычком в ребра.

— Я отметила твою глупость. Если бы тебя поймали, я была бы в дерьме. Я бы подвела людей.

— Тебе когда-нибудь надоедало жить, угождая всем остальным? Разве это не становится скучным? — Я шучу, игриво покусывая мочку ее уха, но, судя по тому, как напрягается Саммер, она не видит в этом ничего смешного.

— Отпусти меня. — Она отталкивает одну из моих рук от того места, где она опирается на ее.

— Что?

— Отпусти. Меня.

— Саммер, я не имел в виду…

— Я знаю, что ты имел в виду. И это просто еще одно доказательство того, что ты не осознаешь ответственности за то, чего ты хочешь. За то, что заставляет тебя чувствовать себя хорошо.