Безвозвратность

На территории Британии ситуация была странной. Стоило нам выехать из тоннеля и снова продолжить мчаться на сумасшедшей скорости по надземному железнодорожному полотну, как я сразу же начала всматриваться в ночную пелену в поисках люксов. Однако люксов, как и огней, не было вообще: города не были объяты пожарами и совсем не “горели” – мы проехали британскую землю от края до края меньше чем за час, но так и не увидели ни одного освещенного электричеством города, деревни или хотя бы станции. И ни одного люкса. Я уже высказала свою надежду на то, что нашествие прекратилось, но уже спустя десять минут мы выехали на водные рельсы, и я поняла, что моё заключение, насквозь пропитанное болезненной надеждой, оказалось неверным. Зрелище, представшее перед нашими глазами, было завораживающим: миллионы люксов выходили из-под воды и парили в воздухе. Казалось, что они и сверху, и снизу, и вообще везде – их отражения в чёрной воде было сложно отличить от их самих, всё со всех сторон смешалось, как в огромной зеркальной комнате… Однако зрелище длилось недолго: люксы выходили из-под водной толщи только возле берегов, а дальше, там, где начинался бескрайний Атлантический океан, нас ожидала лишь кажущаяся безопасной, но являющая собой не меньшую опасность, беспроглядная темнота в виде необъятной бездны. Впрочем, беспросветной она оставалась недолго: вдруг впереди – именно в том направлении, относительно которого мы мчимся на всех парах, – небо озарилось ярким светом, на две секунды показав нам страшные грозовые тучи, и сразу три молнии ударило вниз, в водную гладь. Мы с Брайаном сразу же встретились взглядами и замерли… Шторм. И пути назад нет – мы не можем развернуться и переждать на берегу, потому как тормозные шасси у нас повреждены, а на ходу нам не заставить поезд ехать в обратную сторону.

Мы не успели вслух произнести страшную правду, хотя уже оба были готовы озвучить вынесенный нам внешними силами приговор – стоило мне набрать полные лёгкие воздуха, чтобы произнести вслух слова о том, что мы мчимся в недра самого настоящего атлантического шторма, как телефон Брайана неожиданно издал протяжный возглас: входящий звонок!

– Где вы находитесь?! – голос Мэта, с шипением вырвавшийся из телефонной трубки Брайана, звучит неободряюще беспокойно.

Раздаются первые раскаты-рокоты стремительно приближающегося к нам грома, и по моей коже бегут непроизвольные мурашки.

– Мы уже в Атлантическом океане, – отвечает Брайан.

– Плохо дело, друг… На вашем маршруте сейчас фиксируется шторм. Небольшой для судов, но для вашего средства передвижения, боюсь, может стать критичным. В любом случае… – что значит “в любом случае”?! – Мы уже ждём тебя, – “тебя”, а не “вас”! – в Вестманнаэйяре. Твой поезд перехватит воздушный карман. План эвакуации уже полностью продуман.

– Мэт, ты ведь помнишь наш разговор о том, что пассажиры, едущие со мной, должны будут также пройти под купол?

– Брай… Ты… А они… – связь начала пропадать – в эфир вмешались агрессивные звуковые помехи!

– Мэт, слышишь?! У поезда повреждены тормозные шасси!

– …Главное… Сбавь скорость до десяти миль!.. Силовым полем приостановим…

– Ты плохо слушаешь или вообще не слышишь?! Тормоза отказали! Двадцать миль в час – минимальная скорость!

– Это слишком… Не сможем… На такой скорости… Скорее всего… Шарк… Разобьётесь… Слышишь?! Двадцать миль в ч… Это слишком большая…

Связь оборвалась. Слушая бой своего сердца, вторящий раскатам грома, безудержно звучащего над нашими головами, я смотрю прямо в глаза Брайана и пытаюсь переварить услышанное: нас либо поглотит буря, либо мы разобьёмся при подъезде к точке остановки… Пора прощаться с жизнью? Как быстро…

Волны размером с трехэтажный дом, и мы на них – на электромагнитных рельсах, – и со всех сторон одна сплошная бездна, жаждущая поглотить нас целиком. Такой мощной качки я в своей жизни не переживала. Смотреть на стихию впритык, через панорамное окно кабины машиниста, оказалось… До оцепенения жутко. Будь у нас три вагона, нас бы раскачивало в разы сильнее и, скорее всего, мы уже сошли бы с рельсов… Вода бьёт потоками отовсюду: в какой-то момент она стала сочиться через невидимые щели и в момент, когда поезд носом вошёл в огромный вал, потоком хлынула в наши лица через приборную панель. Я подскочила на ноги и тут же упала на четвереньки – ноги и руки сразу же оказались в ледяной, солёной воде: нас затапливает! Может быть, мы уже сошли с рельсов?! Уже стали сором в бескрайнем океане?! Но мы ведь всё ещё на “животе”, нас всё ещё не перевернуло “на спину”!

Брайан схватил меня сзади за шкирку одной рукой, помог мне встать, но сам едва не завалился назад. Периферическим зрением я увидела, как электроника на приборной панели начала безумно сиять разноцветными огнями. Вода для электроприборов – смерть! Плохо дело!