Безвыходное пособие для демиурга (СИ)

Месяц назад Гера нашел у друзей затрепанный том Зинаиды Гиппиус. Стерва она была порядочная, эта Зинка, но в некоторых аспектах интереснее своего знаменитого мужа. Гера выкопал в той книжке фразу, что молитва — это экстаз души. После этого он утверждал, что танец — это экстаз плоти, и именно потому влюбленные танцуют и поют: и птички, и люди. Мол, они впадают в экстаз духа.

Я обсмеяла Геру и сказала, что, выходит: высшее достижение человеческого разума — это деревенская дискотека или свадьба. Там и пляшут, и пьют, и поют. А экстазом дискотеки, так же, как и любой гулянки, ее логическим завершением и кульминацией всегда бывает драка.

Гера возражать не стал, но пару раз на дискотеку сходил. Вернулся он оттуда всклокоченный и расстроенный: что-то не срасталось у него в его теориях. Похоже, я оказалась права.

Полистав журналы, я, конечно же, посмотрела, что там Гера отмечал на полях. Это были сплошь красивые фразы, видимо для эпиграфов к будущим романам.

Почему-то сразу вспомнилась книжка кого-то из молодых авторов, которую я лениво листала в магазине дней пять назад, но так и не купила. Там этих цитат было напихано по самое «не хочу». Возникало ощущение, что автор просто прячется за чужими фразами и боится, что сам он, без этих ссылок на великих — выглядит не так значимо и эрудированно. Но умилило даже не это, а сам подбор цитируемых авторов.

На самом деле, нам, читателям, все равно, кто там и чего знает наизусть, становясь в позу эрудита; но мы обращаем внимание на то, кого именно цитируют. Иногда можно рассчитывать, что автор не нашел фразу в словаре цитат и крылатых выражений, а сам не просто прочитал цитируемую книгу, но еще и выделил этого писателя среди прочих за некое сходство с течением собственных мыслей.

Автор словно декларирует: «Смотрите, как мы похожи! Я продолжаю дело уже признанного деятеля культуры!» Это просто такая литературная игра, и она интересна только в том случае, если текст не слабее самих цитат. Хотя, чаще всего, все обстоит, как раз, наоборот.

В общем, в той, отложенной назад, книге цитировались одновременно Высоцкий и Роулинг.

Нет, меня не возмутило подобное соседство, оно говорит лишь о молодости и дерзости да еще о не накопленном архиве с выписками — и больше ни о чем. Текст тот был добротным, но вот это сваливание в одну кучу всего, что когда-либо читал — показалось мне нелицеприятным.

Нет, ну я понимаю, нужно показать и свою причастность к культуре прошлого и свою современность, не ретроградность, но если так сделает Гера, то мне будет за него обидно.

Пусть другие найдут ему место в книжном ряду, а не он сам заискивает перед читателями. По мне, так пусть он вообще, останется неизвестным, чем въезжать в литературу на чужой славе.

И вдруг меня словно дернуло.

Возле одного из значков на полях журнала была карандашная надпись:

«Это было вчера. Сердце стыло.

В небе плыли две полных луны».

Я перечитала фразу. Всего лишь обрывок стихотворения без указания автора, но, если вдуматься: ерунда какая-то. Одновременно две луны не бывает!

Хотя Гера что-то рассказывал о мистических светилах, которые можно увидеть третьим глазом, услышать, так сказать, третьим ухом.

Второй, так называемой Черной, невидимой луне даже поклонялись.

С другой стороны, это, скорее всего, поэтические сравнения, типа: «сердца расстающихся влюбленных светят отраженным светом истинного солнца любви», и все такое.

Вопрос в том, зачем Гера это написал, и почему я на это наткнулась сейчас, когда он уже не просто задерживается, а где-то наглухо застрял?

Я вдруг испытала смутную тревогу. Не отдавая себе отчет в том, что делаю, кинулась в коридор.

Так и есть: стоптанные кроссовки Геры стояли на месте. Ну не босиком же он ушел! Это у меня всегда есть выбор туфель, а Гера — он же гений, он даже не понимает, зачем нужна лишняя пара обуви. Он все свое носит с собой и на себе.

Все указывало на то, что Гера из квартиры не выходил. Но не в шкафу же он все время прятался!

Я посмотрела на футболку, в которой стояла.

Одеться, предположим, Гера мог во что угодно, но почему он оставил свои любимые шмотки на самом видном месте, и полез в шкаф за чем-то другим? Это так на него не похоже!

Он, обычно, что первым обнаруживал, то и одевал. Нет, не станет он возиться, перебирать одежду, мучиться, как он выглядит.

Это у меня трагедия, если затяжка на колготках, а Гера может даже сквозной дыры от пепла сигареты не заметить.

Я постояла в коридоре, покачалась на носках. Нет, не мог Гера столько времени прятаться, чтобы напугать меня, да от скуки и уснуть ненароком.

Или мог?

Скорее для очистки совести, чтобы потом больше не думать об этом, я заглянула во все углы, даже — на антресоли.

Конечно, никого, кроме парочки перепуганных тараканов, в квартире обнаружить не удалось.

Но сделать этот бессмысленный обыск нужно было, чтобы мысли не так истерично крутились в голове. Впрочем, это не помогло: успокоение не приходило.

Я села на диван, подобрала под себя ноги, задумалась.

Что мы имеем?

Я не слышала, как хлопала дверь. Но я спала.