Безвыходных положений не бывает

Слетали листки календаря. Мы не могли прими­риться с тем, что у нас отнимут собаку. Мы мечтали о том, что на нас нападут бандиты и Пальма спасет нам жизнь. Разве найдется такой отец, который выбросит на улицу спасителя своих детей? Мы кормили Пальму сэкономленными от второго котлетами и целовали ее черную с белым морду. Мы прощались с ней, боясь себе в этом признаться. Но Пальма все понимала и все больше теряла покой.

Наступила весна, и теплые солнечные лучи погнали по оттаявшей земле игривые, как шампанское, ручьи. И Пальма исчезла. Когда мы пришли из школы, нас никто не встречал. На полу сиротливо лежал коврик, и разводы на нем казались кругами на темной воде.

– Где Пальма?!

Мать разводила руками. Наверное, говорила она, мы Пальме больше не нужны. Она не могла изменить своей нагуре бездомной собаки и ушла искать нового счастья. Ведь главное для собаки – это тепло, а пищу она найдет.

– Где Пальма?!

Мы не верили, что Пальма от нас ушла. Такое пре­дательство было выше нашего понимания. Мы крича­ли и плакали, требуя правды. Нам мерещилась жуткая картина гибели Му-Му, мы видели наяву, как «покати­лись глаза собачьи золотыми звездами в снег».

– Где Пальма?!

Три дня мы почти ничего не ели. Мы осунулись и почернели, перестали готовить уроки. Родители, не на шутку встревоженные, купили нам новые шахматы. Мы не раскрыли коробку. Вместе с собакой у нас отня­ли какую-то часть души. Отец и мать шептались в сво­ей комнате. Дома было тихо, как после похорон.

Поздно вечером мы услышали, что к нам кто-то скребется. Мы бросились в прихожую и, мешая друг другу, отворили дверь. Это была Пальма, но, боже, ка­кой она была! Похудевшая в два раза, донельзя грязная, с обрывками веревки на шее, она буквально падала от усталости. В несколько мгновений квартира преврати­лась в бедлам. Мы душили Пальму в объятиях, полива­ли ее грязную шкуру счастливыми слезами. Мать побе­жала на кухню греть воду, а отец поставил перед Паль­мой еще не остывший бульон.

– Твердую пищу ей давать нельзя, – сказал он не­знакомым голосом. – Она, видимо, несколько дней ничего не ела.

Пальма прожила у нас еще три года. Время зарубце­вало ее раны, она пришла в себя и забыла о том дне, когда равнодушный шофер отвез ее за двадцать кило­метров и отдал незнакомому человеку с наказом дер­жать на привязи. Быть может, только во сне Пальма вспоминала, как перегрызла наконец веревку и, уми­рая от голода, искала людей, которым впервые в своей невеселой жизни она оказалась нужна.

Пальма погибла под колесами грузовика, не оставив после себя ничего, кроме воспоминаний. С тех пор прошло много лет, но черная с белым пятном собака стоит у меня перед глазами. И я думаю о том, что нель­зя у мальчишки отнять собаку, если даже это простая дворняга.

ИНИЦИАТИВНЫЙ ГРИШКА

Хотя с той поры прошло уже добрых четверть века, я отчетливо помню этот злосчастный день, когда мы си­дели на скамейке в парке и мрачно размышляли. Мы – это Федька, Гришка, Ленька и я, железное ядро пятого класса «А», четыре друга до гробовой доски. Месяц нaзад, проглотив по очереди «Трех мушкетеров», мы по­клялись никогда не расставаться и выдули в честь этого соглашения четыре бутылки ситро.

За этот месяц мы скрепили нашу дружбу кровью: когда гвардейцы кардинала с Дубровенки разбили на­шему д'Артаньяну – Гришке нос, мы вчетвером отлу­пили пятерых, как в том самом эпизоде с компанией де Жюссака. Мы ходили отныне вместе, и с нами счита­лись даже ребята постарше; Федька – Портос кулаком разбивал грецкие орехи, да и мы не жаловались на ма­локровие.

И вот над нашей клятвой «Отныне вместе!» повис дамоклов меч. Каникулы. Судьба в лице родителей раз­брасывала нас в разные стороны, и мы были бессильны это предотвратить.

– Ребята! – вдруг завопил Гришка. – Идея!

Гришкиными идеями мы были сыты по горло, и ни­какого энтузиазма его вопль не вызвал. С виду эти идеи всегда были смелыми и оригинальными, но с одной удивительной особенностью: как только мы пытались воплотить их в жизнь, получался сплошной конфуз.

– Заткнись, – лениво сказал Федька. – Трепло.

– Да нет! – загорячился Гришка. – Вы только по­слушайте! А что, если нам… совершить… подвиг?

– Какой подвиг? – заинтересовался Ленька.

– Да, какой?

– Я вам сейчас скажу, – важно изрек Гришка. – Мы должны… поймать… шпиона!

– Ну и что? – удивился Ленька.

– Как это – что? – презрительно переспросил Гришка. – Во-первых, мы обезоружим врага, который может нанести огромный вред. Например, взорвать мост. А во-вторых, нас за это пошлют в Артек, понял? Мы ахнули, до того нам пришлась по душе эта идея.

– В газетах напишут! – обрадованно забубнил Гришка. – В школе карточки повесят, патефонами премируют!

Перспектива была потрясающая.

– А где нам его ловить? – затормошили мы Гриш­ку.

– Как это – где? – Гришка пожал плечами. – «Рассказы майора Пронина» читали? Ясное дело. Шпионы бывают в фотографии, в парикмахерской и в ботаническом саду. Это доказано как дважды два.