Беззаконные края

В общем, дело к вечеру, все дневные пернатые давно должны угомониться и готовиться к отбою, но нет – кружат вокруг густых зарослей трескотливые сороки, видно, гнезда у них там. Да и прочие птахи, размерами помельче, надрываются на разные голоса. Короче, опытному человеку все видно издалека. Хотя это опытному. Вот «детский сад» мой не напрягся совершенно и спокойно потопал бы дальше, не останови я их коротким энергичным жестом и матерным шепотом сквозь зубы:

– Замерли, мля! В траву рухнули и ни звука!

Вот чего не отнять у них, так это понятливости и дисциплины. Сказано им: «рухнули», они и рухнули как подкошенные. Мгновенно, молча и не задавая вопросов. Некоторое время неподвижно лежу и наблюдаю, пытаясь понять, засекли нас или нет. Так, вроде тихо все, не заметили нас засадники. В принципе, логично: дело к вечеру, мы с запада идем, клонящееся к закату солнце у нас за спинами им прямо в глаза светит, да и далековато, вот и проглядели. Еще метров пятьдесят, максимум – сто, и все, заметили бы. Но в очередной раз повезло. Ну и мои скромные познания и личный опыт тоже роль свою сыграли. Главное, чтобы детвора моя сейчас ненужной самодеятельности не устроила. Для молодого, не имеющего пока реального боевого опыта бойца дисциплина в таких ситуациях куда важнее умения, например, метко стрелять. Сколько их, зеленых-неопытных, в землю легло, даже раза в сторону противника не выстрелив… А все потому, что не успели вовремя и без раздумий выполнить приказ кого-то бывалого. «Как это – упасть? Там же грязь!» Мысль о том, что еще и стираться потом придется, додумать обычно уже не успевали. Прилетевшая со стороны противника пуля ставила в размышлениях жирную кровавую точку. А мои – ничего, молодцы. Обернувшись, по лицам вижу: ни фига не поняли, но лежат в траве, даже не пытаясь приподняться и разглядеть, что ж там Сан Саныча так сильно напугало, что он решил на пузе поваляться. Еще один плюс ребятам.

Жестами показываю, чтоб ко мне ползли. Поняли меня правильно, заработали локтями и коленями.

– Что там? – тяжело отдуваясь, прошептал подползший первым Михаил.

Ну да, с пулеметом особо не поползаешь, тяжелый он.

– Засада там, – дождавшись всех остальных, кивнул я в сторону густого кустарника.

– Птицы? – первым сообразил Иван.

– Они самые, – соглашаюсь я. – Сороки селятся кучно, в отличие от большинства остальных пташек. И очень не любят посторонних рядом со своими гнездами, особенно когда уже яйца отложили. А тут, видите, как стрекочут, надрываются. Значит, кто-то им там здорово мешает спокойно ко сну отходить… Кто из вас верит, что в этой глухомани еще кого-нибудь могут в кустах с явно недобрыми намерениями поджидать? Да еще и после нашего конфликта с этим вашим Шлыком?

Желающих возразить и предложить другую версию происходящего не находится. Что ж, вполне ожидаемо.

– Что делать будем? – Миша снова берет на себя роль старшего в этом детсаду.

– Хвосты рубить будем, – ни секунды не сомневаясь, отвечаю я. – Шлык этот ваш, Артем, маму его с ратуши, Сергеевич, по всему видать, той еще гнидой оказался. Мог бы отпустить спокойно, проблем в Мантурово мы ему устроить все равно никаких не сможем, и он об этом знает отлично. Но…

Тут я еще раз указательным пальцем тычу в сторону «лежки» пока еще не известных нам злодеев:

– …он решил, что мертвые не болтают. И устроил нам тут теплую встречу. Может, он там один, может, с какими друзьями-приятелями… Селиванов нам четко ситуацию обозначил: что между нами и Шлыковым произойдет за пределами городской черты, ему лично и руководству городского ополчения в целом совершенно безразлично. Ну, значит, не повезло гражданам засадникам. Разве что в Мантурово нам теперь некоторое время лучше не соваться, во избежание ненужных конфликтов с друзьями и родственниками убитых.

– Каких убитых? – не сразу поняла меня Яна.

– Тех, что нас в тех кустах ждут, – невозмутимо отвечаю я. – Они, правда, о том, что уже мертвы, пока еще не знают.

– А может, просто обойдем? – Девушке воевать явно не хочется. – Тут лес не сильно буреломный… По большой дуге…

– Догонит, – отрицательно мотаю головой я. – Шлыков ваш пусть и «крыса», но бывший разведчик из спецназа ГРУ. Причем, по возрасту судя, не из «срочников», а бывший контрактник. Очень серьезной, довоенной еще выучки. Да, хватку подрастерял чутка, но не сказать, чтобы сильно. Это я засаду заметил, вы бы проморгали. И потопали дальше. И уже лежали бы в дорожной пыли или травке на обочине, мертвые и скучные.

Тут ни Яне, ни остальным возразить мне нечего.

– Если он решил вас грохнуть – уже не остановится, не отстанет. И следующая засада может оказаться более грамотной. И ее даже я вовремя не угляжу. Тогда, может, и отобьемся, но уже вряд ли без потерь. Кто из вас в «двухсотые» хочет?

Снова тишина в ответ.

– Вот и я о том же… Придется его остановить самим и сейчас. Раз и навсегда.

– Нам что делать? – подтягивает за ремень с широким погоном к плечу пулемет Миша.

– Вам? Вам лежать тут тихо, не мешать мне работать и очень стараться не словить шальную пулю. Вопросы?