Безжалостность твоей любви (СИ)

Бэртон, довольно кивнув своему служащему, с большим самодовольством пододвинул этот стул к нужному месту и незамедлительно присел, отчего чёрствые глаза этого мужчины оказались почти на одном уровне с моими.

Моё дыхание тяжёлое. Сердце так бешено билось в груди, что я едва сдерживала себя от потери сознания.

Томлинсон отошёл влево, а другой человек вправо. Я была окружена этими людьми. И самое главное — я была полностью в их распоряжении.

- Итак, милая Стефани, – Бэртон заговорил. Спокойно, медленно. Голос этого мужчины был насквозь пропитан жутким ядом, от которого вся эта мерзость успела подкрасться и вовнутрь меня. – Тебе придётся внимательно меня сейчас выслушать, так как я не люблю повторять дважды.

Такое жёсткое предупреждение не могло не овладеть моим вниманием.

Я сжала руки на своих ногах сильнее. Спиной прижалась к холодной стенке и просто заставила себя кивнуть, надеясь, что это весь этот процесс пугающей «беседы» пройдёт наиболее быстрым способом.

- В течение нескольких минут я буду задавать вопросы, – продолжил Бэртон непринуждённым тоном. Колкий взгляд прошёлся по его лицу и мужчина с уверенностью облокотился на спинку своего стула. – На каждый из этих вопросов ты обязана честно ответить, желательно не раздумывая лишний раз. И стоит тебе хоть раз соврать, то мы это непременно заметим и за подобную ложь ты тут же получишь по заслугам. Это понятно?

Тон говорившего со мной человека отдавал таким равнодушием, что я не сразу пришла в себя после объявленного заявления.

Господи, куда я попала?

В сердце тут же проскользнуло понимание того, что я вряд ли могла остаться живой даже после этой беседы, которая вполне могла быть их единственной потребностью в моём здешнем местоположении.

Что, если им и нужны от меня лишь эти тупые вопросы вместе с моими ответами на них?

Стало так страшно, что я не сразу вспомнила о том, что мне стоило утвердительно ответить на недавнее обращение.

Это заставало губы Бэртона плотно сжаться и с большим недовольством ждать, когда я, наконец, удачно проанализирую всё происходящее.

К счастью, приступ страха смог ненадолго отступить и я заставила себя положительно кивнуть, вновь усиливая свою хватку на ногах. Меня трясёт. Меня... Господи, меня просто заталкивает в необъяснимый омут настоящего ужаса.

- Итак, – заговорил Бэртон, не переставая за мной наблюдать. – Твоё имя?

Я нервно сглотнула, удивляясь такому глупому и тупому вопросу. Ведь разве стали бы меня похищать эти люди, точно не зная моего имени? Но вдруг понимая, что подобный лёгкий вопрос мог быть лишь очередной проверкой моего мыслительного состояния, я попыталась ответить достаточно чётко своим дрожащим и нервным голосом.

- Стефани Стайлс, – тихо произнесла я.

Бэртон одобрительно кивнул.

- Дата твоего рождения?

Я замерла, лихорадочно вспоминая тот самый день, когда я действительно родилась. Удачно вспомнив свои прошлые семнадцатилетие именины, я даже была готова заплакать от только что осознанной несправедливости.

Боже мой... Мне даже восемнадцать не успело исполниться до того, как я должна была сдохнуть в столь чёрством месте.

Боль наполнила сердце и поэтому мой следующий ответ прозвучал с нескрываемой отчаянностью и страхом.

- 5 августа 1996 год, – я задрожала и отвернулась, боясь увидеть в лицах хладнокровных мужчин наслаждение моими муками.

Но Бэртон не проявил никаких эмоций. Его лицо казалось мне каменным и он только прищурил свои глаза сильнее прежде, чем позволить продолжить свои неприятные расспросы.

- Где ты прожила большую часть своей жизни?

Я вновь напряглась всем телом. Мой ответ мог быть достаточно очевидным и я понадеялась, что они не будут сомневаться в моей искренней попытке ответить на данный вопрос довольно таки честно.

- В Холмс-Чапле, – произнесла я, пытаясь заставить себя посмотреть сидящему напротив человеку в глаза. – Я провела там всё своё детство и училась я тоже в школе, которая находится в пределах этого небольшого городка.

Вновь удовлетворительное ощущение в глазах Бэртона. Тот присматривался ко мне внимательнее и я чувствовала, как каждый раз при моих стараниях ответить, этот человек усердно сканировал каждые фразы, что слетали с моих дрожащих губ.

Становилось всё страшнее.

- Когда ты узнала, что являешься дочерью Джордана Уолтера, Стефани? – с резкостью спросил Бэртон, уже очень строго присматриваясь к моему выражению лица.

А я застыла в жестоком недоумении. И злости на их низкое решение мучить меня подобными расспросами.

Да как они вообще посмели спрашивать у меня подобное? Джордан Уолтер?

Ничего, что я до сих пор не успела понять, кто это такой? Ничего, что я, блять, вообще не знала, по какой дурацкой причине эти все люди считали меня дочерью какого-то непонятного миллиардера?

Мне тут же захотелось выкрикнуть им все известные мне гадости, пытаясь убедить их в допущенном ими ошибке. Но страх не позволил мне даже сдвинуться с места. Я просто наполнилась коварной злостью и попыталась сделать искреннее объяснение того, что о никаком Джордане Уолтере я не знала и не слышала чуть ли ни всю свою жизнь.