Безжалостный (ЛП)

— А что, если Орсон вернётся за ним? — пронзительно спросила она.

— Не думаю, что вам стоит беспокоиться, — сухо сказал Мёрсер, — Пойдёмте, Роуз, через заднюю дверь. Это вон в том коридоре. Мне нужно, чтобы вы открыли дверь.

Они бросились в темноту, без света, что осветил бы их путь, но не смотря на это без особого труда нашли выход. Рядом с боковой дверью не было гвардейцев Компании; все они были заняты в передней части здания. Однако там их ждала одинокая тёмная карета. Маленький мальчик, казалось, сидел во главе, крепко держа поводья лошадей. Мальчик повернулся к ним и хотел было спрыгнуть с изголовья кареты, но Мёрсер остановил маленькую фигурку одним словом.

— Нет, Кэт, — твёрдо сказал он, — Мы должны выбраться отсюда. Сейчас.

Она кивнула и неохотно вернулась на своё место. К её чести, девушка не задавала никаких вопросов, пока Розмари придерживала дверь для Мёрсера и Виктории, а затем последовала за ними внутрь. Как только дверь закрылась, Кэт пустила карету по улицам Лондона, мимо толпы у входа в «Слепого нищего», к особняку Беккета на окраине города.

========== Отметины ==========

Беккет вернулся домой почти в час ночи. Даже при обычных обстоятельствах это стало бы для него тяжёлым испытанием, но, пережив такой трудный день в течении которого успели случится: выкуп, поножовщина, грандиозный арест буквально сотни пиратов, проституток и им подобных, а также предполагаемая смерть его жены — лорд был на грани того, чтобы взять один из своих пистолетов, сунуть его в рот и проложить себе путь к вечному покою.

К его бесконечной благодарности, Мёрсер всё ещё не спал и ждал его прямо у входной двери, несмотря на смехотворно холодную погоду и поздний час.

— Она мертва, не так ли? — устало сказал Беккет своему клерку, опускаясь рядом с ним на крыльцо.

— Нет, она жива, — тихо сказал Мёрсер.

— Она выживет, если только её раны не заражены какой-нибудь инфекцией. Мы сделали всё возможное, чтобы предотвратить это.

— Раны? — резко повторил лорд Беккет.

— Какие раны?

Мёрсер тяжело вздохнул. Это будет непросто.

— Либо Орсон, либо Воробей… хорошенько поработал ножом над её лицом, — объяснил он.

— Повсюду глубокие раны. Они выглядят не так уж плохо, когда их почистили, но останутся шрамы. Их по меньшей мере тринадцать. Один из них уходит к её волосам — от глаза до кончика уха. Есть и другие порезы, на всём теле, но те, что на лице… — клерк беспомощно пожал плечами.

— Они хуже всех, — заключил он.

— Она больше никогда не будет выглядеть как прежде.

Катлер глубоко вдохнул, пытаясь успокоить закипающий в нём гнев.

— Насколько всё плохо? — спросил он тихим голосом.

Мёрсер снова пожал плечами.

— Они мне нравятся, — признался он, слегка покраснев от смущения.

— Я думаю, это добавляет ей что-то такое. Но у меня странный вкус на всё слегка болезненное и очень тёмное. По типичным стандартам красоты — она, ну… не красавица. Больше нет.

Беккет медленно кивнул, прокручивая в голове слова Мёрсера.

— Как они выглядят прямо сейчас? Порезы.

— Красные и раздражённые. Они, вероятно, побелеют, когда заживут. Пока она будет держаться подальше от солнца, они не станут слишком сильно выделяться на расстоянии. Но вблизи, я не думаю, что их можно будет не заметить. — Мёрсер покрутил нож между пальцами.

— Я сомневаюсь, что она теперь захочет посещать светские мероприятия, — сказал он.

— Вы же знаете, что сделают другие аристократы — они будут изображать при ней сочувствие, а за спиной издеваться.

Беккет сжал кулаки при этой мысли, на его лице появилось сердитое выражение.

— Если они оскорбят её, я убью их, — прорычал он.

Лорд долго молчал; наконец, мужчина спросил:

— Она хочет меня видеть?

— Больше всего на свете. Конечно, у неё бывают моменты, когда она боится показать вам, что с ней сделали, но в основном она хочет вас видеть. Я думаю, она боится, что Орсон убил вас.

Беккет горько рассмеялся.

— Если бы она только знала, — сказал он. Катлер ещё немного посидел на крыльце, затем медленно поднялся и отряхнул сюртук.

— Тогда, полагаю, мне следует пойти к ней, — сказал он, поворачиваясь к двери.

— Хотите, чтобы я пошёл с вами? — спросил Мёрсер, встревоженно нахмурившись.

— Нет, — рассеянно ответил Беккет.

— Нет, я должен пойти к ней сам. Спасибо за ваше предложение. — он распахнул дверь и вошёл в дом, оставив дверь открытой, медленно поднимаясь по лестнице, как будто боялся увидеть ущерб, причинённый его жене.

Мёрсер наблюдал за ним с удивительным количеством сочувствия на его обычно бесстрастном лице и молча надеялся, что с его господином всё будет в порядке…

Виктория спала, когда Беккет вошёл в комнату для гостей, в которой её разместили слуги, ту самую комнату, в которой она жила, когда только приехала, и в которой всё ещё хранилась большая часть её одежды. Мэри стояла на страже вместе с доктором Эддоусом, который внимательно изучал порез на руке Виктории. Сначала они не заметили присутствия Беккета. Когда он заговорил, они чуть не подпрыгнули от неожиданности.

— Зачем вы принесли её сюда? — спросил лорд Беккет, его сердитый голос прорезал тишину.